ПОЧЕМУ?

Айден подошел ближе, балансируя на неустойчивой поверхности как заправский акробат. Я подумала, что он усядется рядом, но нет, Советник остался на ногах. Но даже стоя он не доставал до плеча монстру.

– Саботаж. Кто-то захотел разрушить Костяную заставу, оплот возмездия за преступления, твоими руками, чтобы не замарать свои. Рювак, кто мог тебя вызволить?

НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ

Тяжкий вздох

Я УСТАЛ ВЕРИ МЕНЯ НАЗАД

Демон пригорюнился, по шерсти покатилась мутноватая слеза. Он представлял собой образец отчаяния, будто потерявшийся ребенок среди шумной толпы. Я сочувствовала ему, не смотря на угрожающую внешность, торчащие клыки и громадный размер.

– Как вы могли?!

Гортанный крик разорвал повисшую тишину: Догрэн, все еще стоя на коленях, в исступлении бился лбом о землю.

– Повелитель, как вы могли?! – командор Костяной заставы почти рыдал, скаля зубы. На лбу от усилий образовалась ссадина, сочащаяся бедно-зеленой, мерзкой с виду, кровью. Кровавая полоса прочертила лицо, поделив надвое. Одна половина была сведена судорогой, искривлена как у злой карикатуры, глаз почернел и запал. А вторая смотрела на мир жалобным водянисто-голубым глазом, в котором читалась мольба. И обращена она была на Рювака, словно он ожидал от мохнатого громилы совсем иного.

– Они заперли вас, господин, на долгие годы, - Догрэн на коленях пополз к каменным ступеням, чудом сохранившимся после крушения башни, - а все, что вы просите… О, как вы смеете! Мы так долго ждали момента вашего освобождения, грезили местью! Каждую ночь я искал вашу темницу среди тысяч других, а вы! Вы желаете вернуться в клетку, которая поглотила все ваши силы! Неужели в заключении вы обезумили?

– Так вот что, - Айден был спокоен, как удав. Сдержанно улыбался, глядя на рыдающего Догрэна, будто ничего не вышло из-под контроля. Словно каждый день общается с предателями.

– Талл знал, что предатель однажды – предатель навечно. Как не прискорбно озвучивать очевидное, но ты оправдал его подозрения.

– Заткнись! Заткнись! – заверещал Догрэн, вскакивая на ноги. Его била истерика: руки тряслись, голова запрокидывалась, на губах выступила синеватая пена. – Не хочу ничего слышать про Талла, он давно сдох! Я хочу свободы! Но эта мерзкая тюрьма не отпускает, чтобы я смог стать свободным, ее нужно уничтожить!

– Неужели ты примкнул к тем, кто мечтает увидеть на троне Его Мрачнейшего Величества Вилфа?

– Плевал я на тебя, на Вилфа и на все Мрачнейшее Величество! Талл мертв, мы обречены, а ты отрицаешь правду, которая колет тебе глаза! – Догрэн схватился за фуражку, сбитую на бок от резких движений, швырнул ее на землю. В самом центре ее сверкал металлический черепок, знак отличия командора Костяной заставы. Догрэн неистово втаптывал фуражку в грязь, вымещая на ней злость, которая в клочья драла его изнутри.

Виллан бочком приблизился к командору, второй тенью вставая за спиной предателя. Он был готов в любой момент совершить казнь – меч держал горизонтально, чтобы в случае неповиновения сделать широкий удар наотмашь. И я понимала, что Догрэн не переживет его.

– Руц, - Айден щелкнул пальцами, привлекая внимание рыцаря, таящегося до поры, до времени в густой тени, - арестуй его. Догрэн Норд, вы обвиняетесь в предательстве с целью нарушения условий вашего помилования. Вы будете заключены под стражу. Приговор будет приведен в исполнение… немедленно.

Черепа, скрежетавшие зубами, замолкли, издав напоследок странную барабанную дробь. Костяная застава погрузилась в тянущуюся, как деготь, тишину.

– Ты не посмеешь, - Догрэн набычился, отчего ссадина закровила сильнее, заливая серое лицо командора мерзкой жижей. Говорят, у лягушек зеленая кровь, так вот Догрэн все сильнее походил на жабу. Очень разозленную жабу.

Руц выступил вперед, вытягивая руку ладонью вниз. Подчиняясь магии, плелась сеть: золотистые мерцающие звенья крепились друг к другу с звоном, напоминающим колокола, пока в воздухе не повис сверкающий полог. Догрэн попятился, с ужасом взирая на Руца. Он стремился ускользнуть от угрозы, которая медленно плыла по воздуху, но, к несчастью, наткнулся на Виллана.

– Привет, командор, - весело проговорил Виллан, как бы невзначай поигрывая мечом в руке, - давно не виделись.

Издав истошный вопль, Догрэн, петляя, помчался в сторону, не разбирая дороги. Командор, потерявший последнюю надежду, мчался вдоль крепостной стены, надеясь найти выход. Подвесной мост оказался опущен, но пересечь границу между свободой и Костяной заставой не получалось: Догрэн раз за разом утыкался в прозрачную завесу, которая, пружиня, откидывала его назад.

– Странный малый, - с недоумением пробормотал Рювак, мотая головой, - из Костяной тюрьмы нет выхода.

Теперь демон разговаривал нормально, без громовых раскатов в голосе, словно не пытался более произвести впечатление. Растеряные солдаты смотрели на бессмысленные попытки бывшего командира сбежать, но не пытались ему помочь. Догрэн боролся с магической преградой даже когда Руц и Виллан приблизились спины, накидывая сверху сеть. Как только золотистая сеть опустила на его плечи, Догрэн опустил голову, устало упираясь лбом опору моста.