— Оу.

— Да.

— Это с чем-то связано? — В его глазах я заметила заинтересованность и любопытство. Он хотел узнать причину моего страха, тогда как свой страх высоты не признал передо мной.

Мне было стыдно признаваться, что даже самые маленькие породы собак пугают меня, но уходить сейчас от этого разговора будет совсем неразумно. Я ведь уже сказала о своем страхе.

— История? — переспросила я, чтобы удостовериться, что поняла его верно.

— Ага, — кивнул он.

— Банальный случай. Когда мне было пять лет, я гостила у своих дедушки и бабушки. Их лабрадор Бадди немного переусердствовал с игрой и повалил меня на землю. Он придавил меня своим телом, и я помню, что не могла дышать. Дедушка быстро убрал его, буквально за считанные секунды. Но для меня эти секунды были вечностью. С того момента, я сторонюсь собак, а их лай пугает меня до чертиков.

Его глаза тускло засветились сочувствием.

Только этого не хватало!

Чтобы не выслушивать слова утешения, я решила немного сместить ракурс темы.

— А ты любишь собак?

Блейк будто не ожидал от меня этого вопроса. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы ответить.

— Да, я очень люблю собак.

— У тебя есть собака?

— Нет, у меня недостаточно времени для того, чтобы уделять внимание питомцу.

— Маленькая собака не требует много времени, — ответила я.

— Любой собаке нужно внимание. Часа утром и часа вечером недостаточно.

После слов Блейка я вспомнила, что Конрад всегда таскал Брюса за собой. Даже в его кабинете была собачья лежанка. Исключением был мой кабинет, ни одна собачонка не ступит даже на порог!

— Получается, что ты не собачий друг, — начал он, — может, ты любишь кошек?

Я отрицательно покачала головой.

— Птиц?

У моей бабушки, которая живет во Франции, есть попугай — розовый какаду по имени Поппи. Поппи все время говорит, что он хорошая птичка, тогда как меня он обзывает разными грубыми словами.

Впрочем наша нелюбовь взаимна, я также не питала высоких чувств к птице. А вот Конрада глупый попугай обожал. Конрад был всеобщим любимчиком в нашей семье.

Вспомнив этого надоедливого попугая бабушки, я поежилась.

— Нет, терпеть не могу птиц.

Блейк выглядел озадаченным.

— Аквариумные рыбки?

Я улыбнулась.

— Нет. В детстве я убила парочку, — это прозвучало так жестоко, что я поспешила оправдаться. — Не специально, просто перекормила их, а к утру они стали плавать кверху брюхом.

— Бедные рыбки, — с напускным сожалением в голосе сказал Блейк. Я заметила, что он едва сдерживал улыбку. — Но они хотя бы были счастливы перед смертью.

Я засмеялась.

— Я не большой любитель животных. Хотя меня привлекают змеи.

Его брови в удивлении взметнулись вверх.

— Змеи, никогда бы не подумал.

— И почему же?

— Обычно девушки не любят змей.

Я самодовольно фыркнула.

— Ну, что ж, я необычная девушка.

— Это точно, — ответил он отстраненным голосом.

Я повернула голову и наши взгляды встретились. На его лице отражались разные эмоции, но ни одну из них я не смогла узнать.

Глядя в его глаза, я почувствовала, как в моем теле разливалось тепло, никак не связанное с желанием или похотью. Что-то другое, новое, до этого момента, не являвшееся мне.

Блейк был все тем же высокомерным засранцем, однако я не испытывала по отношению к нему большого раздражения как раньше. Теперь я находила в этом даже некий шарм. Он был сексуальным, грубым и властным, беспардонным и наглым. Раньше я ненавидела подобных людей.

Блейк хватал меня за руки и прижимал к себе, не спрашивая разрешения, целовал первым и делал это напористо и уверенно. С ним мне нравилась подобная грубость, хотя не должна была. Мне нравился Блейк, хотя не должен был.

Внезапно у меня возникла потребность поцеловать его. И когда я только хотела приблизиться, его взгляд резко переменился. Блейк нахмурил брови, его плечи заметно напряглись.

А от его следующего вопроса, меня сковало страхом.

— Кто был тот человек, с которым ты разговаривала у отеля?

О нет.

Я не думала, что он заметил нас. Вернее он видел меня разговаривающей с Конрадом, но почему бы ему заострять на этом внимание?

Блейк ждал ответа. Я смотрела в его глаза, не моргая, не прерывая контакта, и не решаясь заговорить.

Что я должна ответить? Сказать ему правду или обозначить Конрада тем, кем он на самом деле не является?

— Это владелец отеля и соответственно мой босс, — ответила я, и мой голос даже не дрогнул. Получилось на удивление правдиво, потому что это и было правдой. Конрад формально был моим начальником.