Коварство – оружие женщин. Однако применяет его моя малышка как рекламу.

Не успел я отойти от этой новости, как Мири мне выдаёт новую. Ей необходим реестр собственности, которая находится в продаже. Готова сама работать, бланки уже придуманы, и оплату наладит, чтобы шла не из казны.

Думаю, Император будет в восторге от инициатив, которые не нужно оплачивать из общего бюджета. Единственное, что я категорически против принять, – это её главенство в этой задумке. Я тогда её видеть перестану. Приставят сначала там, потом опять помощи попросят, и будетМирина работе крутиться и днём, и ночью, как все министры. Нет уж, обойдутся!

Пусть ищут надёжных и исполнительных граждан Империи, а мою малышку мне оставят. Чиновниками можно становиться на закате лет, чтоб вклад в историю сделать или от скуки, но не сейчас.

Я ходил по своему кабинету, словно не было у меня дел, но спокойствия не прибавлялось. Глянул на часы, вроде не очень поздно, навещу Кона, может, поговорю с ним и отпустит.

Перенёсся к нему в холл.

Послышался вскрик, что-то упало. Да, кажется, я не вовремя.

Не поворачиваясь, сказал, что могу зайти в другой раз.

– Нет, всё нормально, моя гостья как раз уходила, просто ты её напугал своим неожиданным появлением.

– Это радует, – ответил я, обернувшись к другу.

– Что-то случилось, или ты просто так? – осведомился Кон, приглашая жестом следовать за ним в кабинет.

– И просто так, и поговорить одновременно.

– Что, грех тайны давит на совесть?

– Вроде того, – вздохнул я. – Я тут Мири уговорил на тайную помолвку, на случай, если она передумает, чтоб все были не в курсе.

– Рив, я тебя просто не узнаю. Куда делся рассудительный мужик, который ничего не боялся? Какая невеста? Она тебе законная жена, и никуда от этого не деться! Что за непонятные мне ролевые игры? Как ты потом этот бред ей будешь объяснять?

– Да, всё я понимаю, но как начать этот разговор? Она живёт на такой скорости, будто завтра не настанет, поэтому всё надо успеть сегодня.

– Она боевая девушка, это я заметил.

– Мири сама как молния! Я только моргать успеваю.

– Но раз вы были в ресторане, значит, ты решил ухаживать, как собирался. Или это она к тебе общество приучает?

– Я уже не знаю, кто из нас что делает. Я в театре чуть не сорвался, когда услышал, что о ней говорят.

– А Мири что?

– Как всегда, хохотала, будто смешное что-то говорили. Потом меня успокаивала, – отвёл я глаза.

– Раз меня не вызывали в театр, чтобы возвращать умирающих с того света, то успокоение прошло успешно, – насмешливо сказал друг.

– Да, продуктивно. Пришлось домой переноситься.

– Ой, я от вас уже не могу. И что должны думать граждане, если вы сами даёте повод?

– Вот не начинай. Мне что? Отказываться надо было?

– Ни в коем случае! – воскликнул Кон. – И кстати! Мы не выпили за вашу свадьбу! Держи бокал. Пусть ваша семейная жизнь никогда не будет скучной!

– Звучит как проклятие!Я и так не скучаю, а Мирибель и подавно.

– И что натворил наш маленький громовержец?

– Много чего. Пришибла бандитов, подобрала всех обиженных в столице и пристроила к нам на работу, почти отремонтировала дом, активно готовится к открытию салона, в котором будет совладелицей, и хочет нормализовать продажу собственности в Империи.

– А ты не шутил, когда говорил о её размахах.

– Конечно, нет!

– Смотри в оба, чтобы твой ушлый братец, наш любимый Император, не приставил её к делам, а то так Мири сможет узнать, что замужем, лет через триста, когда будет возможность вздохнуть от дел. Хотя, может быть, это и выход. К тому времени она так устанет, что ей станет всё равно.

Кон смеялся над моими бедами, и я невольно тоже улыбнулся.

– Я на тебя посмотрю, когда влюбишься. Хорошо смеяться, когда сердце холодно.

– Ну, прости, дружище, но ваши перипетии – это целый любовный роман!

– Я не обижаюсь. Со стороны и, правда, выглядим забавно: красавица и урод.

– Не говори так. Для неё ты прежний.

– Только этому и радуюсь.

– Расскажи, что ты там про собственность упомянул.

Я пересказал другу идею Мири, и зачем она нужна.

– А что. Идея хорошая. Может выгореть. А про особняк я при дворе поспрашиваю, может, у кого-то долги есть, и согласятся продать.

– То же может быть. Если нетрудно, потому что если я начну спрашивать, могут воспринять неадекватно.