Думал вскочить в седло моноцикла и скорее к Зеону нестись, но Альварес вдруг вызвался проводить его — тоже интерес разобрал.

— У меня сейчас, — говорит, — дел немного. Поутих Джерихон, может меня подождать. Как ты смотришь на то, чтобы вместе заехать в Зеон, между прочим — поздравить Пита, прояснить, что надо, про Майка, ну а дальше уже в Бабилон, Призму эту вашу смотреть. Как идея?

У Бенито не нашлось возражений. Что ж, идея, как идея, отчего бы не осуществить. Пересесть на вездеход с моноцикла — вот и всё её неудобство. Но, раз надо, почему бы не пересесть.

Так совпало, что в Новый Зеон собирался водитель Лоренцер. Потому, кстати, и совпало: саму новость, что Кай пропал без вести, это он в Джерихон и привёз.

Кстати, ляпнул-то просто так, без особой цели. Есть в посёлках Эр-Мангали традиция, что водитель делится новостями. Восполняет нехватку радио, телефонов и прочих средств связи (всего этого на планете, по традиции, вовсе нет).

В общем, сели Бенито с Альваресом в вездеход того Лоренцера. Быстро ехали, без приключений. Приезжают в Новый Зеон, а выходит встречать их — Кай! Он, пока суд да дело, нашёлся уже, оказывается. Ну, вернее, сам себя и нашёл.

11

Бенито представил друг другу Альвареса и Кая (последнего — под именем ксенозоолога Михаеля Эссенхельда). Что характерно, оба взглянули друг на друга с изрядным скепсисом. Так и обдали взаимным холодом.

У Альвареса — давняя установка. Он, во-первых, не верил в «ксенозоолога» (в этом прав, ничего не поделаешь — прав), во-вторых, уж давно не по-доброму «умилялся» постоянным попыткам Бенито разглядеть в новичках мессию (кто сильнее совпал, тот получит и больше претензий).

Что у Кая — нелюбовь к ассасинам. Очень яркая, личная — смерть же с ним рядом прошла! И уж если Альварес (возможно) хоть как-нибудь с ними связан, то пристало бы с ним не знакомиться — сразу казнить.

Кай был настолько выведен из равновесия, что, не подумав, даже проговорил:

— Так Альварес… Ну, он же… тот самый, да?

Очень не в тему такое сболтнуть при Альваресе!

— Да, тот самый! — ответил Бенито самым мажорным тоном. — Космогатор с «Антареса», гений тонких расчётов. Он нам понадобится, чтобы когда-нибудь снять «Карантин»! — Здесь Родригес, увидев живую улыбку во взгляде гения, сделал паузу: незачем торопить. — А сейчас он проездом, заехал со мной по пути в Бабилон. Мне очень важно ему показать один артефакт…

— Кстати! — ну очень внезапно в этот момент засиял и Кай. — И я покажу одну вещь: не говорите потом, что не видели!

12

Что за вещь-то такая?

Впятером: Кай, Родригес, Альварес, Пит Бойтано и Честер Хардерн — они шли к тому ксенозданию, где недавно пропал, но откуда вернулся Кай.

По дороге Альварес пытался решить загадку:

— Ты имел в виду всю ту штуку, которая вылезла?

— Нет, конкретный её момент.

Пит сказал назидательно:

— Эта «штука» — подземный Храм.

— Кому как, — отозвался Кай. — Лично я в ней увидел не Храм, а мобильный бункер. Но реальность всегда превосходит отдельные мнения.

— Поточней! — попросил Альварес. — Так Храм, или бункер?

— Вражеский бункер. Он же храм Асмодея.

Кажется, поняли только Честер да Питер.

— Древний?

— Ему, как минимум, семьдесят лет.

Среди Грибного леса — там этот бункер из-под земли и вылез — Кай попросил обождать и зашёл в одну из дощатых хижин. Вынес оттуда целых два артефакта. Родригес узнал Пирамиду, ну а второй? Неужели браслет?

— Обе неслабые вещи! Какая-нибудь из них?

— Нет, — сказал Кай, — я подразумевал другое.

Пирамиду Кай сразу вручил Бенито. Вообще-то, вполне справедливо, хотя Чес и Пит, которые из Зеона, могли вспомнить, что их посёлок её купил.

А браслет Гильденстерн оставил себе, пояснив:

— Пригодится сейчас. Для доступа в бункер.

Подошли к шпилю здания, подождали у трещины клети, спустились на двадцатиметровую глубину, по выкопанному коридорчику добрались до двери. Здесь Кай остановился и сообщил:

— Можно войти при помощи Тора, можно — при помощи Пирамиды. Способ аналогичен.

И Бенито вручил ему Пирамиду:

— Лучше покажи на ней. Мне будет нагляднее.

Кай отыскал взглядом расположение на гранях Пирамиды красного, зелёного и сиреневого знаков, после чего принялся подносить их в некоторой последовательности к кодовой надписи, ещё ранее возникшей на двери. По мере совпадения значков Пирамиды с очередной буковкой кода, последняя ярко вспыхивала и гасла, становилась неразличимой.