– Что… как… Сима…, - еле слышно, одними губами, пролепетала бабушка Фима.

Кровь начала отливать от её лица. Щёки побледнели. Дышать она стала тяжело и редко – по всему видно, что собралась грохнуться в обморок.

– Вот так! – совершенно не заметив Фиминого состояния, Венька привстал на цыпочки и раскинул в стороны руки, как приготовившийся к взлёту самолёт, - Вот так Сима – р-р-раз-з-з!

Венька зажужжал, заревел, как настоящий аэроплан, побежал нарезать круги по комнате, постепенно сужая их вокруг Фимы.

– Потом вот так! – он часто-часто замахал руками, крепко прижав локти к пухлым бокам, - Потом…

Венька подпрыгнул – невысоко, на сантиметр. Выше он и не умел. Но зато очень громко. Взвизгнули половицы. Задребезжала на столе не убранная после ужина посуда.

– Я вообще-то не очень…, - честно признался Венька, - Сима лучше летает. Она и меня обещала…

– Ка-а-ак?! – ахнула Фима.

– Ква-а-а-а-ак!!! – жаба истошно заорала, неожиданно вывалилась из часов прямо на пол и грузно поскакала к двери, на выход.

– Ну, вот, сама ушла, - обрадовался Венька и обернулся к бабушке Фиме, - А вы переживали и волновались…

Но бабушка Фима уже совершенно не волновалась и ни о чём таком не переживала. Она тихо и смирно лежала посреди комнаты на коврике – в спокойном и аккуратном бездыханном обмороке.

– Ой! – страшным криком закричал Венька, - Ой-ой-ой!!! Помогите! Караул! Сима, на помощь!

Он стал носиться по дому из угла в угол, мучительно соображая и прикидывая, что ему делать, за что хвататься и как теперь бабушку Фиму в чувства приводить и спасать. Искусственное дыхание? Так Венька не умеет. Водой её как следует из ведра облить? Но откуда взять ведро? И воды простой нигде не видно. На столе только морс, и квас, и сладкий шиповниковый отвар. Ситуация складывалась критическая. И помочь здесь могла только Сима. Но она-то как раз всё не шла и не шла.

«Сима же до ветру отлучилась! – вспомнилось вдруг Веньке, - А ветер, он где? На улице, конечно!»

Тут Венька храбро поддёрнул штаны и бросился из избы, громко хлопнув за собой дверью.

На улице, и правда, бушевал и свирепствовал ветер.

Глава 8. Буйный ветер, сумасшедший дом.

Лишь только выскочил Венька из дому на крыльцо, ветер набросился на него зверем, ослепил, оглушил и надавал изрядных шлепков, тумаков и подзатыльников.

Никогда ещё Венька не видел такого могучего, разъярённого урагана. От его порывов дом весь дрожал и ходил ходуном. Низко мчались мрачные тучи. Всё живое спешило спрятаться и расползтись по щелям и укрытиям.

– У-у-у-и-и-и, - скулила, завывала и повизгивала буря.

Ветер гнул к земле и трепал макушки деревьев. Поднимал с земли сучья и листья, закручивая их в шальной стремительной воронке. Швырялся песком и мелкими камушками. Одним словом, хулиганил и шалил.

– Сима! – сложив ладони рупором, крикнул в бурю и сгущающуюся темноту Венька, - Си-и-и-ма-а-а!!!

– И-и-и-а-а-а!!! – передразнил Веньку ветер.

– Си-и-и-ма-а-а!!!

Ветер зло хлестнул его по щеке, потом по другой, взъерошил на голове волосы, забрался под футболку и ледяной рукой сдавил грудь.

– Си-и-и-ма-а-а!!! – задыхаясь от холода и ужаса, ещё раз крикнул Венька.

Никто ему не ответил. Лишь жалобно скрипела старыми сучьями яблоня. Да испуганно шуршали листьями кусты. И над всем этим летала, хохотала и залихватски свистела буйная разбойничья стихия.

И что теперь Вениамину Ивановичу прикажете делать? Сзади, в доме, валяется в обмороке странная, по всему видать сумасшедшая, старушка. Ещё одна, полоумная, улетела, видать, вместе с ветром. Где теперь её искать? Кого позвать на помощь?

– Си-и-ма-а, - в последний раз, без всякой уже надежды, проблеял Венька.

И повернул обратно, в дом. Там хотя бы тепло, топится печка. И пироги остались на столе. И ещё чуток недоеденной простокваши. И в кувшинах настой шиповника и сладкий морс. Боязно, конечно, из-за этой падучей старушенции. Зато сытно. Хоть и страшно. Но ведь аппетит – он же страха сильней.

Дрожа всем телом и глотая горькие слёзы, Венька проскользнул с крыльца в сени. Спотыкаясь в полутьме, добрался до двери в горницу. Взялся за латунную, в форме диковинной птицы, ручку и…

– И чем тебе моя Анфиска не угодила?

– Чем-чем, всем!

Из-за двери доносились голоса. Разговаривали двое. Венька в оцепенении замер и прислушался.

– Ты, гляжу я, неженка! Чуть что, сразу в конвульсиях!

– А что, нельзя?

– Кому и можно, а тебе заказано!

– Чего это?

– Мальчонка-то, похоже, припадочный - в тебя.

– Ты его как будто чему хорошему научишь!

– Уж я научу!

– Тоже мне, профессор!

– Я-то профессор! Можно сказать, академик! А вот ты…