– Не снесут, значит. – Зло процедил мужик себе под нос. – Что ж, посмотрим.

Он решительно направился в арку дома напротив и стал ждать.

Долго стоять не пришлось. Минут через двадцать во двор вошли двое – крупный рослый парень и девушка с розовыми волосами, которая буквально заглядывала ему в рот.

– Я знала, что получится, Вань. По-другому и быть не могло. Это тебе и Анечке нашей спасибо. – При упоминании Анны девушка грустно вздохнула. – Как она там, интересно?

– Да все с ней нормально, вот увидишь. – Детина поднял голову и, увидев мужика в тулупе, вдруг осекся. – Ась, ты иди домой, чаю поставь. А я сейчас, мне поговорить надо. Я на минутку.

– С кем? – Недоуменно спросила девушка и огляделась по сторонам.

– Иди, говорю же. – Повысил голос Иван.

Ася с подозрением посмотрела на мужика у внутренних ворот и прошла к черной лестнице, напоследок сказав довольно громко, так, чтобы услышал не только Иван, но и незнакомец.

– Хорошо, но я жду тебя. Одну минутку. – В голосе ее соединилось и волнение, и упрямые, стальные нотки.

«Такая же стерва, как и та», подумал мужик в овчине, а сам даже позы не сменил. Так и стоял, привалившись к стене брандмауэра у смежных ворот.

Когда розоволосая скрылась на черной лестнице, человек сделал шаг к Ивану и произнес:

– Ну, здравствуй, Плут. – И сплюнул под ноги.

– Не скажу, что рад тебя видеть. – Вместо приветствия сказал Иван. – Откуда ты здесь? Как это вообще возможно?

– Не твое дело, откуда. Сейчас не о том речь. – Пресек поток вопросов мужик в овчине.

– Ты зачем меня тряс с этой инструкцией и составами, если сам можешь сюда прийти и взять, что надо? – Недоумевал молодой человек.

Мужик в тулупе лишь отмахнулся.

– Мне нужен перстень золотой, через который вы туда-сюда шастаете. Это главное. За бомбу забудь, сам сделаю.

– Нет у меня перстня. – Отрезал Иван.

Черные глаза мужика сузились от злости. Он вдруг схватил Плута за грудки и в ярости зашипел:

– Брешешь! Перстень отдай. Не твой он!

– Твой что ли? – Иван оттолкнул от себя мужика. – Руки не распускай, понял? Нет у меня перстня, вывалился, когда в портал проходил.

Мужик застыл, соображая. Значит, если то, о чем говорит этот малый, правда, кольцо осталось в том времени. Сплюнул. Плут никогда не врал. Уже год как черноглазый завлек его в ячейку, и Иван всегда все выполнял как следует. Резонно ли ему врать про перстень?

– Если узнаю, что соврал, порешу, понял? Как видишь, от меня ни в одном времени скрыться не выйдет. Я другие ходы знаю.

– Зачем тебе перстень, если еще ходы известны? – Не понимал Иван.

– А это уже, не твоего ума дело, Плут. Много будешь знать – до старости не доживешь. – И ухмыльнулся. – Смотри, если сбрехал, я тебя под землей найду, будь уверен. Проверю, куда колечко-то завалилось.

Мужик повернулся и пошел прочь. Иван еще с минуту постоял во дворе и зашел в дом. Он не понимал, как его подельник по ячейке оказался тут и самое главное, зачем он хотел забрать кольцо.

За окном начинало темнеть. Незаметно подкрался вечер. Незваный гость вышел в арку, прошел один квартал по Галерной улице и свернул к верфям. Там, в неприметном безлюдном месте он достал свои часы на цепочке и покрутил колесико против часовой стрелки. Воздух стал будто бы суше. В глотке запершило. Все-таки ходить слишком часто не стоило, начинал противиться организм. Мужик закашлялся, воздух засветился всполохами, но спустя секунду на улице стало тихо и темно.

Глава 16.

Санктъ-Петербургъ, Россійская Имперія, 1912г. отъ Р.Х.

Николай не был ни у княгини, ни у девиц. Ему просто не хотелось домой, а потому он сидел в канцелярии и разгребал завалы. Уходя, начальник даже отметил его рвение. Это было странно и противоречиво одновременно. Дикое желание увидеть Анну разбивалось о чувство гордости и нежелание возвращаться в особняк.

Вчера он повёл себя глупо, волочился за девушкой, выпрашивал отворить двери и впустить его. И то ли потому, что был им получен жестокий отпор, то ли ещё бог весть отчего, но ощущения у офицера были неприятные. А посему самым простым было не возвращаться домой, не смотреть на Аннет, чтобы не чувствовать возможных усмешек с её стороны.

В канцелярию заглянул Гнездилов и удивился присутствию друга столь поздно на службе.

– Не узнаю тебя, Николай Павлович, какого лешего ты здесь забыл в это время?
– Усмехнулся сыщик.
– На твоём месте я бы уже летел на ужин.

– Мне кусок в горло не лезет после вчерашнего.
– Задумчиво ответил Николя.

– Ты о Лилит сейчас?
– Пытался пролить свет на причину страданий графа Александр Сергеевич.

Ильинский рассеянно посмотрел на сыщика.

– Лилит? Нет, что ты. Об этой женщине я даже говорить не хочу.