...меня ведь сегодня так и не допустили в палату к бывшему бете Монако.

Воспользовавшись моментом, я сочла своим долгом подойти к его кровати и, глядя на бездыханное тело беты, громко, по французски произнести:

—Прощайте, Стивен. Судя по моему мужу, вы были хорошим бетой, и судя по вашей дочери – хорошим отцом. Они вас очень любили и любят.

А потом я поняла, что в отличие от Стивена, в честь которого будут проведены все соответствующие церемонии – не только здесь, в стае, но и в человеческом мире… в отличие от монакского беты, мой отец просто сгинул – ушёл вслед за мамой, не дав мне возможности оплакать его.

Я разрыдалась…

Маленькая девочка во мне плакала о своём, безвестно пропавшем отце; взрослая женщина – о несправедливости жизни; волчица же выплакивала боль своего супруга.

— Тшшшш, — Этьен поднял меня на руки и вынес из ужасной комнаты.

Я не знаю, как именно, но мы вместе оказались в душе.

Этьен, прислонив меня к стенке, сначала осторожно снял с меня всю одежду, потом разделся сам – а потом мы просто стояли под водой, смывая горечь этого ужасного дня.

—Неуж.. жели нельзя было обойтись без этого, — горько всхлипнула я. – Он ведь и так уже потерял свою личность. Ты уверен, что он проявил бы агрессию?

Сильные мужские руки прижали мою голову к жёсткой груди мужа.

— Нельзя было обойтись, — просто ответил Этьен. – Я пообещал ему это.

Я не кивнула – просто потому, что всё ещё была прижата головой к его телу – и так и осталась стоять его в объятиях под теплой, успокаивающей боль и горе, водой.

Этьен

Я опасался того, как Таис может воспринять произошедшее со Стивеном, ведь она совершенно точно видела момент смерти моего друга.

Для бет, обступивших Стива, это было милосердием, последним желанием, в котором обычно не отказывают даже врагу; но для Таис… Я мог только предполагать, какую реакцию у неё могло вызвать то, чему она, к моему великому прискорбию, стала невольным свидетелем.

Я ожидал от нее если не криков, то холодного презрения. Но моя жена в очередной раз меня удивила. Вместо обвинений в жестокости и убийстве, она тут же абсолютно поверила тому, что я озвучил ей в душе – и больше мы к этой теме не возвращались.

Наоборот… как будто пережитое за день ещё сильнее сплотило нас: Таис не просто спокойно воспринимала мои прикосновения, она сама хотела моих прикосновений, и в ответ сама касалась меня!

Удивительным было и то, что даже мой зверь, успокаиваясь после убийства, не рвался использовать тело пары – чувствуя, что она её не совсем восстановилась после родов, волк первый отступил, довольствуясь лишь невинными объятиями.

Мы, правда, оба предвкушали, как это будет, когда она восстановится, но торопить или принуждать свою жену ни я, ни волк не хотели.

— Давай останемся в спальне, — предложила Таис, пока я осторожно вытирал её тело полотенцем. У жены просто не осталось на это сил. – Я по Жанне соскучилась.

Я мысленно с ней согласился: было бы замечательно провести вечер только с Таис и Жанной. Обычно я плохо переносил дни, когда приходилось «отпускать» оборотней. Даже самый агрессивный, угрожающий не только людям, но и самим оборотням, одичалый в прошлом всегда был моим верноподданным: воином ли, ученым или учителем... – и убийства, которые мне приходилось совершать, тяжелым камнем ложились на мою душу.

Но это всегда был удел Альфы — вожаки не имели права проявлять слабину.

К тому же день Стивена ещё не закончился – и я обязан был помянуть его за ужином, тем более что в замке гостили беты удаленных территорий.

— Мы не можем, — наклонившись к Тае, я не удержался от того, чтобы не провести носом по её шее, вдыхая её неповторимый аромат.

Аромат истинной пары, жены, матери моего ребенка.

— Нам надо присутствовать на ужине.

Таис, почувствовав моё прикосновение, сначала замерла, а потом… тихо заурчала.

Моя ласковая девочка.

— Ты, если хочешь, можешь остаться с дочерью, — предложил я. В конце концов, Таис и так провела сегодня много времени вдали от ребенка, она заслужила послабление.

— А ты? — спросила моя пара.

Я покачал головой.

Альфа всегда управляет, но не всегда делает то, что хочет.

Моя пара тяжело вздохнула и предложила свой вариант.

— Я думаю, нам надо как можно скорее вернуться к Жанне и оставаться с ней до самого ужина – дочка на самом деле не привыкла так долго обходиться без нас, — заметила Таис.