— Как только соберусь… и выпью кофе, — сонно произнесла я.

— Дмитрий Александрович подумал, что может быть, вы захотите позавтракать вместе с мамой в больнице, — осторожно предложил Паша. — Для вас сделан заказ в ресторане.

Я открыла один глаз: ого, Соболев настолько предусмотрителен.

— Ваша помощница по стилю должна подъехать к часам одиннадцати прямо в больницу к вашей бабушке, если вы, конечно не против.

Я открыла второй глаз. Что происходит, а?

— Яна Владимировна? — обеспокоенно позвал меня Паша.

— Да, Павел, — выдохнула я, понимая, что выбора у меня всё равно нет. Настал новый день. — Отличный план. Спасибо.

— Когда мне вас ждать?

— Ммм… я отстранила телефон от уха, чтобы посмотреть на часы. – Я думаю, минут через сорок… через полчаса я буду готова.

— Отлично, — почему-то радостно воскликнул Паша. – Буду вас ждать вас у подъезда.

Отложив телефон в сторону, я уселась на кровати, спустив ноги на пол.

Мммм, что-то явно происходило, только вот что именно?

Если честно, я не ожидала многого от этого дня: бабушка находилась в больнице, сестра пропала, мне предстояло многочасовое мучение в компании Марины, секретарши Соболева, а потом уже и в компании самого Соболева — на приеме у губернатора. Чему уж тут радоваться: пережить бы этот день и хоть как, но вернуться назад, в эту квартиру.

Однако мои страхи не оправдались: хорошие новости сегодня следовали одна за одной.

Во-первых, бабуля сегодня чувствовала себя намного лучше, и я даже немножко с ней поговорила, прежде чем отправиться завтракать с мамой в соседнюю комнату.

Мама же вообще выглядела чудесно: крепкий сон после укола успокоительным, прогресс в бабушкином состоянии и прекрасный завтрак, заказанный Соболевым, сделали своё дело: мамуля явно оклемалась от вчерашнего удара и теперь была готова сражаться за бабулино здоровье подобно тигрице.

— Какое счастье, что пока нам не надо возвращаться в квартиру, — вздохнула мама, отставляя пустую чашку из под чая в сторону. — Впереди почти целое лето: мы с бабушкой целый день будем проводить на улице… или хотя бы на терраске: свежий воздух, чистая вода и деревенские продукты. Мама обязательно поправится.

— Бабуля у нас крепкий орешек, — кивнула я, поддерживая мамулю. — Настоящий борец. Она так просто не сдаться.

— Дал бы Бог, — вздохнула мама. — Яна, я так испугалась. Она ведь только-только снова почувствовала вкус к жизни. Я никогда не думала, но… видимо, человеку надо жить на земле, рядом с землей, не быть от неё оторванным. А что делали мы — вывозили маму от силы пару раз в неделю погулять до ближайшей лавочки?

— Ты тоже об этом подумала, да? — спросила я, прикусив губу. Мама кивнула.

— Яна, я ведь с мамой круглые сутки. Думаешь, я не заметила, как она изменилась после переезда. Да дня не прошло, а у неё энергия какая-то появилась, желание жить.

Мама всхлипнула.

—Надеюсь, это поможет ей выкарабкаться.

Размешивая в чашке остатки кофе, я осторожно покосилась на маму.

— Мам, Соболев не хотел пока вам об этом говорить, но… этот дом он купил для вас с бабушкой.

— Что? – мама изумленно замерла на месте. — Яна?

—Мам.

Нет, ну что я должна была сказать? Что он первым увидел то, что не увидели мы с мамой? Что пожалел моих родных, в особенности, мою бабулю?

—Дочка, это же настоящий особняк. Такие дома стоят целое состояние.

— НУ, мам, ты же не думала, что Соболев купит вам вагончик на шести сотках, — покачала я головой. — Не забывай про его статус.

Я знала, что говорю неправду. И даже более того, не очень честные вещи по отношению к Соболеву. Когда он покупал дом, он не думал о своём статусе. Он вообще никогда о нем не думал. И когда строил новую больницу и когда спонсировал старое ПТУ, которое сейчас превратилось в престижный колледж, известный своими специалистами по всей России — Соболев делал это только потому, что мог и хотел это делать. Без громоздких речей, пафосных статей в газетах и прочей шелухи.

Нет, иногда огласки избежать не удавалось — и когда это было необходимо, Соболев спокойно играл роль щедрого мецената, но я знала, стольким он помогал просто так — не ради своего статуса, а просто потому, что мог.

Но маме мне пришлось сказать совсем другое, иначе (я хорошо знала свою мамочку), она бы начала себя поедом есть, мучиться от чувства неловкости и, возможно даже, попытаться съехать, дабы не вводить Диму в такие ужасные расходы.

—Но, Яна… — мама все ещё не могла поверить. — Ты же видела, столько там земли. А местоположение! Там ведь жутко дорогая земля.