— Раньше болела душа… — протянула я, пристегивая ремень безопасности.

— А сейчас? Уже не болит? – спросила знакомая.

Я улыбнулась и покачала головой . Хотела даже рассмеяться, но потом, вспомнив по мой «сычиный» смех, решила на всякий случай сдержаться.

Лариса высадила меня на остановке неподалеку от дома. Мне надо было лишь пройти каких-то десять – пятнадцать минут по дорожке, но я с трудом преодолела это короткое расстояние.

Меня мутило от той лжи, в которой я теперь жила. Как будто меня полностью вычерпали. Не было больше той Яны, которой я себя помнила. У меня даже душа уже не болела… с каждым новым днем я чувствовала себя всё менее живой.

Закрыв глаза, я прислонилась к стволу березы, чтобы восстановить дыхание. Но стоило мне только отгородиться от окружающего мира, так тотчас в голове вспыхнули воспоминания о том, что убило меня: и моё отражение, истошно кричащее под тяжелым телом монстра.

Меня ещё сильнее замутило – почувствовав уж совсем сильную дурноту, я согнулась – и меня вырвало прямо под корни березы.

— О, напилась-то уже шваль, — неожиданно громко рявкнула пожилая женщина, везущая за собой бренчащую сумку на колёсиках. — Одни алкоголики и шалавы в этом районе.

— Шалавы, — кивнула я, растягивая губы в саркастической улыбке. — Я скорее шалава, чем алкоголичка.

Женщина вдруг остановилась и пристально посмотрела на меня.

— Эй — нет, дочка, ошиблась я. Прости, старую. – Прищурившись, она вдруг спросила: — Кто тебя так сильно обидел, а? Душа в тебе еле теплится…

Не знаю, откуда она это поняла… Я никогда не верила ни в колдовство, ни в привороты. Но она откуда-то увидела?

— Муж. – Выплюнула я из себя это слово и почти лишившись сил съехала по стволу березы вниз, в зеленую траву.

— Вот оно чего, — старушка покачала головой. — Поди, изменил, а ты его, козла, любишь…

— Не люблю, — покачала я головой, и зачем-то второй раз повторила: — Не люблю!

— А если не любишь, то чего страдаешь?

Я замерла, понимая, что упрёк мне вышел справедливый.

— Домой иди, отдохни, — велела старушка, покатив за собой тележку с продуктами.

Войдя в квартиру, я сразу прошла в ванную, чтобы прополоскать рот. Заодно умывшись, промокнула лицо мягким полотенцем — и, стараясь не смотреть на своё бледное отражение, пошла переодеваться в комнату.

Вопрос пожилой женщины выбил меня из колеи. Почему я страдаю от поступков этого чудовища? Почему это мне больно за то, что он сделал. Почему это я не могу спать? Почему я виню его не столько за ту боль, которую он мне причинил, а за то, что он всё разрушил.

Что – всё? Ничего ведь и не было.

Соболев хотел просто со мной поиграться – в перерывах используя мою сестру и других девушек. Только и всего. Остальное – мои наивные детские мечты.

Меня даже пробил холодный пот, когда я поняла, насколько была права та женщина с тележкой.

И тогда меня вдруг внезапно испугала тишина, стоящая в квартире. Сегодня мне было страшно оставаться в тишине дома.

Включив телевизор, я несколько минут просто щелкала по каналам, пытаясь найти что-то легкое, что могло бы сойти за фон.

А мысли все ещё крутились вокруг того вопроса. Неужели я всё ещё люблю Соболева?

Между тем по телевизору показывали какой-то фильм, про любовные страдания двух наивных докторов, которых ради своей выгоды разлучили коварные люди.

«Бразильские страсти», — подумала я … и не стала переключать канал.

Страдания по телевизору выглядели фальшиво, не натурально, и потому, наблюдать за всем этим действом было не больно, а скорее весело.

Пока герои разбирались в том, кто кого любит, я думала о том, как смешно всё это выглядит со стороны… наверное, и мои страдания выглядят также: несусветной глупостью наивной чудачки.

Потом я пошла в душ и долго стояла под водой, думая о том, как мне жить дальше.

Капли воды, стекающие по кафелю, напоминали то ли дождь, то ли слезы… и я не заметила, как начала водить по ним пальцем, медленно рисуя слово «развод». У Соболева не было теперь не осталось тузов в рукаве — он не мог помешать мне получить заветную свободу. Тем более, что я с лихвой за неё заплатила.

Я вышла из душа, когда по телевизору началась вторая серия «бразильских страданий». Теперь уже одна из злых героинь изображала беременность от « положительного» героя.

Я мысленно усмехнулась – не такой уж он и «положительный», если допустил, что женщина может быть от него беременной. Значит, защитой наш молодец воспользоваться не пожелал – вот тебе и положительный герой.

А потом меня как стеной огня окатило после этой мысли: ОН тоже не пользовался защитой. Не то, чтобы я боялась беременности — мы около года жили не предохраняясь, и если уж тогда ничего не получалось, то сейчас, от одного раза, вряд ли что-то могло резко измениться, только… перед глазами стояла та сцена из ночного клуба. Монстр взял меня силой после своих развлечений в клубе, с девушками легкого поведения.