13 января 1275 г. монгольские войска соединились на южном берегу реки у местечка Уцзишань. На состоявшемся здесь военном совете выявились разногласия по поводу дальнейших операций. Некоторые полководцы предлагали идти вниз по течению Янцзы к китайской столице. Победило, однако, предложение Ачжу, который считал, что для развития дальнейших операций необходимо обезопасить свой тыл, овладев Ханьяном и Эчжоу [1458] . Задача оказалась проще, чем ожидали монгольские полководцы. 15 января Эчжоу и Ханьян сдались без боя [1459] . Первоклассные крепости предательски перешли на сторону врага, за что оборонявшие их военачальники сохранили свои посты [1460] .

Оставив в Эчжоу 40 тыс. солдат под командованием Арикайи, Баян 25 января вместе с Ачжу по воде и суше двинулся на восток к Линьаню. В этот же день, не дожидаясь даже прихода монголов, на их сторону перешел начальник области Хуан-чжоу [1461] . Январь — март — период триумфального шествия армии Баяна вдоль Янцзы по провинциям Хубэй — Аньхуй и сплошных предательств сунских военачальников. Без сопротивления сдались окружные центры: Цичжоу (Хубэй), Цзянчжоу (Хубэй), Аньцин (Аньхуй) [1462] .

В начале марта Цзя Сы-дао попытался заключить с Баяном мир и вернуть утраченные области за уплату ежегодной дани. Его предложение было лишено здравого смысла и понимания реальной обстановки. Цзя Сы-дао, по-видимому, не понимал, что он имеет дело не с дикими степняками времен Чингиса, а с армией державы, которая, не брезгуя наживой, прежде всего стремилась окончательно покорить Южносунское государство. Естественно, что Баян ответил ему отказом [1463] .

В ответ китайский главнокомандующий, располагавший 130-тысячной армией, решил дать бой. 19 марта у местечка Динцзячжоу (в 7 км к юго-востоку от уезда Тунлин пров. Аньхуй) 2500 боевых судов Ся Гуя и 70-тысячный авангард во главе с Сунь Ху-чэнем преградили монголам путь по Янцзы. Сам Цзя Сы-дао командовал арьергардом. Разгром китайской армии был сокрушительным и позорным. Ся Гуй бежал, даже не вступив в бой, и увлек за собой Цзя Сы-дао. Паника охватила также и отряды Сунь Ху-чэна. Бой превратился в погоню монголов за ретирующимися сунскими войсками. Свыше 75 км преследовала их монгольская армия. Ею были захвачены огромные трофеи: вооружение, карты, чиновничьи печати, воинские списки, 2 тыс. судов и большое количество пленных [1464] .

Это поражение вызвало негодование многих крупных сунских сановников, потребовавших смещения и смертной казни Цзя Сы-дао. Под их давлением император Ду-цзун (1265–1274) вынужден был отправить всесильного первого министра в отставку [1465] . Однако никакие перемещения в правительственном аппарате уже не могли остановить надвигающегося краха.

Продолжая продвигаться вдоль Янцзы, монголы с осени 1275 г. развернули широкие наступательные операции по всему Восточному Китаю. Один за другим без боя, в результате предательства или бегства сунских военачальников, сдались десятки крупных городов [1466] . Упорное сопротивление врагу оказали лишь Янчжоу и Тайчжоу (центральная Цзянсу), где оборону возглавлял Ли Тин-чжи, а также Чанчжоу (Цзянсу) и Таньчжоу (Хунань), но их героическая защита не могла даже отсрочить падения Сунской династии. Они лишь приковали отдельные монгольские части, остальное же войско кочевников широким потоком разлилось по стране. В конце 1275 г. в руках завоевателей оказались провинции Аньхуй, Хубэй, Цзянсу, значительная часть Цзянси и Чжэцзяна.

На грани гибели Сунская династия продолжала свою безрассудную политику: 23 декабря в ставку Баяна в Уси (пров. Цзянсу) прибыло посольство с просьбой о мире, обещая уплату ежегодной дани [1467] . Однако монгольский главнокомандующий потребовал безоговорочной капитуляции. 4 февраля китайская сторона сообщила Баяну, что она готова обсудить условия капитуляции. Пока шло согласование текста, монголы подвели свои войска вплотную к Линьаню и продолжали занимать еще не взятые города. 21 февраля сунский государь передал акт о капитуляции монгольскому главнокомандующему, и тот отрядил своих подчиненных в столицу, чтобы те подсчитали количество населения, денег и зерна, проверили склады и казначейства, собрали чиновничьи печати, карты и реестры населения. Император был переселен из дворца и ему было приказано собираться в поездку в Пекин на поклон монгольскому государю [1468] .

28 марта четырехлетний Гун-ди (1275–1276) в сопровождении вдовствующих императриц, членов царствующей фамилии и сановников двора отправился на север на аудиенцию к Хубилаю [1469] . Сунская династия перестала существовать, монголы заняли 37 областей, 128 округов и 733 уезда [1470] . Лишь в провинциях Фуцзянь, Гуандун и Цзянси завоевателям пришлось еще около трех лет подавлять последние очаги сопротивления.

Среди многочисленных походов и войн Чингис-хана и его преемников борьба за покорение Южного Китая оказалась самой изнурительной и продолжительной: более 40 лет китайский народ отстаивал независимость своей родины. На полях сражений и в обороне многие горожане, солдаты и военачальники проявили чудеса мужества и безупречной верности воинскому долгу, однако, трусливое и бездарное руководство сделало. напрасными бесчисленные жертвы. Десятилетия ожесточенной войны и последующего чужеземного владычества имели самые отрицательные последствия для экономики и культуры Китая.

Походы монгольских, а затем монголо-китайских войск в страны Юго-Восточной Азии до настоящего времени не получили обстоятельного освещения в советской исторической науке. Между тем эти походы являются одной из интересных страниц в истории монгольских завоеваний XIII в. Они завершают собой монгольское нашествие, захлестнувшее почти половину цивилизованного мира. На западе наступление монгольских войск прекратилось после взятия Багдада в 1258 г. и неудачной попытки вторжения в 1260 г. в Египет. В дальнейшем широкая монгольская экспансия распространяется лишь на Восточную Азию. Попытки покорения стран Юго-Восточной Азии предпринимались в основном после окончательного утверждения, власти монголов в Китае (1279 г.), они явились прямым продолжением захватнической политики монгольской феодальной знати.

Как известно, завоевания монголов диктовались стремлением сложившегося к концу XII–XIII вв. в Монголии класса феодалов расширить сферу эксплуатации и укрепить свои классовые позиции. Однако завоевательные походы в страны Юго-Восточной Азии имели ту особенность, что они совершалась в условиях, когда обширная Монгольская империя практически распалась на отдельные государства, возглавляемые различными группировками монгольской феодальной знати. Власть великого хана над всеми территориями, захваченными монголами, была чисто номинальной. Фактически под властью Хубилая, объявившего себя великим ханом в 1260 г., была лишь сама Монголия и, сначала частично, а затем и полностью, Китай. Следует также учесть, что завоевания Чингис-хана и его преемников привели к истощению значительной части людских и материальных ресурсов. Показательно в этой связи, что Хубилай своей столицей сделал Пекин. К тому времени, когда начались вторжения в Юго-Восточную Азию, монгольская правящая верхушка в Китае все больше перенимала китайскую практику взаимоотношений с соседними странами, начиная с дипломатических и кончая некоторыми военными приемами. Монголы также стали привлекать к участию в завоевательных походах китайскую армию и флот. Именно использование материальных, а позже и людских ресурсов Китая дало возможность обосновавшейся здесь монгольской феодальной верхушке продолжить завоевания других территорий. Это наложило определенный отпечаток на всю историю захватнических походов в Юго-Восточную Азию в конце XIII в. и соответственно отразилось на взаимоотношениях Китая со странами этого района.