— Не перегибай палку, всего-то толпа девок, перевезенных через границу, и чуть-чуть наркоты. Максимум десять лет тюрьмы, даже с учетом нашего криминального прошлого. На высшую меру такие пустяки не тянут. Ну как, поздороваешься с сестренкой? А я пока позвоню в трижды проклятое кафе и буду надеяться, что они знают, где искать Гектора. И Ливия заодно.

Сказав это, Змей вышел из машины, открыл калитку, поцеловал Эоланте руку и бодро зашагал в направлении дома, насвистывая на ходу. Сестра наблюдала за тем, как Сезар приближается к забору.

— Привет, — сказала она. — Вид у вас обоих довольный, значит, все прошло хорошо?

Ее взгляд метнулся к машине.

— Ливия с нами нет, — заговорил Сезар.

Эоланта закусила нижнюю губу, но мгновенно совладала с собой и выпрямилась, расправив плечи.

— Не смей устраивать сцену, — предупредила она.

— Никаких сцен. Ты немедленно сядешь в машину и вернешься домой. Как ты сюда попала?

— Месье Назари был очень мил и дал мне адрес.

— А как ты получила здешний номер телефона?

— Воспользовалась своими связями.

Сезар положил локоть на забор и посмотрел на приоткрытую дверь дома.

— Ясно. Кристоф. Ну что же, он получит свое наказание, когда я вернусь.

— Его не за что наказывать. Он мой друг, и он откликнулся на просьбу о помощи.

— Кристоф — мой солдат. Когда солдаты не выполняют приказы, их наказывают. Он будет благодарен тебе за попытку его защитить, но просто так я этого не оставлю. Садись в машину, Эоланта. Я заберу свою часть денег, и мы уедем прямо сейчас.

Сестра убрала растрепавшиеся пряди за уши.

— Теперь мое место здесь.

Сезар обвел широким жестом покрытый сорняками сад.

— Здесь? Ты решила завести огород? А по вечерам будешь готовить ужин? Посмотрим, во что через месяц превратятся твои нежные ручки, которые ни разу не мыли посуду, не говоря уж о более серьезной работе по дому.

— Мое место — рядом с мужчиной, которого я люблю, — тихо ответила Эоланта.

— Мужчина в этой семье — я, и я говорю тебе, что ты должна сесть в машину и поехать со мной!

— Ты всегда был и навсегда останешься мужчиной в этой семье, Заро. Ты приносил нам деньги, заботился о нас. Я люблю тебя всем сердцем. Но ты должен понять, что есть решения, которые я принимаю сама. И тебя они не касаются.

Она смотрела брату в глаза уверенно и твердо, как упрямый ребенок, не желающий признаться в своем проступке, и мысль, кристально чистая, простая и такая очевидная, ослепила его как фары внезапно выскочившей из-за крутого поворота машины на темной ночной дороге: он уже потерял ее. Потерял в тот момент, когда принес ей папку с делом Ливия Хиббинса, и она впервые взглянула на лежавшее там фото. Он может угрожать, умолять, плакать, но она не услышит ни слова. Сезар молчал, глядя в землю и пытаясь осознать свои чувства, но их поглотила пустота. Звенящая пустота, которая появляется в те моменты, когда кто-то сообщает вам что-то шокирующее вроде новости о смерти очень близкого человека.

— Эоланта, — сказал он наконец. — Ты не можешь так со мной поступить. Ты нужна мне.

— Если ты любишь меня, то дашь мне уйти.

— Я мог устроить тебе самую выгодную в двух мирах партию. Знакомил с достойными мужчинами. И вот кого ты выбрала. Сопляка без гроша за душой.

— Ты женился на смертной женщине, хотя клялся, что никогда не сделаешь подобного и не подаришь жизнь полукровке. Я не одобряла твой выбор. Но разве я когда-нибудь говорила что-то дурное о твоей жене? Так почему ты решил, что у тебя есть право судить меня?

— Моя жена не торгует людьми и не сидит за одним столом с Аднаном Саркисом. — Она попыталась отстраниться, но Сезар взял ее за плечи. — Я уеду, Эоланта. Ты вольна делать свой выбор и принимать собственные решения. Но этот путь приведет тебя во тьму. Рано или поздно ты окажешься на дне колодца, из которого нет выхода. И тебя никто не спасет. Даже я не смогу тебя спасти, если ты зайдешь слишком далеко.

Эоланта погладила его по щеке и прикоснулась к губам легким поцелуем.

— Все будет хорошо, Заро. Прошу, пойми меня. Я не могла поступить иначе. Он не выбирал меня, и я не выбирала его. Это что-то свыше. Судьба, карма, десница Великой Тьмы, называй, как хочешь. Такое случается лишь раз в жизни.

— Я вздерну его на ближайшем столбе, если он будет дурно обходиться с тобой и хотя бы единожды посмеет поднять на тебя руку.

— Думаю, ты уже говорил это ему, и не один раз. Но я готова повторить это, когда увижу его. Тебе станет легче?

— Вряд ли. — Сезар отпустил ее и отошел на шаг. — Будь счастлива. Это все, чего я хочу.

Сестра взяла его под руку и повела к дому.

— Так куда подевался Ливий? — спросила она.

— Понятия не имею. Северин знает не больше моего.