Шрифт:
Именно этим я сейчас и занималась, уткнувшись в шелковистую гриву своей любимой вороной Авроры, едва попала в стойло графской конюшни, напоминающей роскошный флигель своим размахом. Лошадь была чуть ли не единственным моим другом в замке графа Брейнхорта – огромном и совершенно пустынном, а запах прелого сена и животных, царивший в этом месте, действовал успокаивающе. Только здесь я могла чувствовать себя в безопасности, укрытой от всего остального мира. – Хорошая девочка, давай ускачем куда-нибудь далеко-далеко… – самозабвенно шептала я лошади на ухо, зная – она понимает меня. Другие лошади, заметив свою хозяйку, с любопытством взирали на наш «секретный» разговор: – Не будем слушать всех этих неприятных людей, не будем делать то, что нам не нравится.
Мне двадцать четыре, но в замке старого графа я стала старой графской вдовой. В черном траурном платье и с мрачным выражением лица. Есть ли хоть один человек, что сможет зайти в мою жизнь и осветить это темное царство снобизма и полнейшей изоляции от мира? Неужели так и пройдет вся жизнь? Мои лучшие годы…
Как вдруг кто-то прервал мои жалкие рассуждения – кто-то, чей хрипловатый баритон внезапно окликнул из-за спины:
– С вами все в порядке?..
______________________
Завершить брак – под этим выражением подразумевается консумация, а именно – состоявшаяся первая брачная ночь после заключения брака.
Глава 1
– Ваше Сиятельство! Я прошу прощения!.. – воскликнул мужчина, когда я чуть было не поскользнулась, резко попятившись назад.
Лишь вовремя протянутая ладонь незнакомца спасает от падения в лужу, что образовалась после того, как правая нога неловко опрокинула ведро с мыльной водой.
– Я так виноват! Я напугал вас, – продолжал оправдываться слуга, чьи мокрые горячие пальцы испачкали некогда белоснежную перчатку.
Одернув руку, мне удается снова вспомнить о своем достоинстве, придав фигуре соответствующую осанку.
– Все в порядке, – сухо процедила я, едва ли взглянув на собеседника, коим должен был оказаться новый конюх. Мой управляющий Мердек вскользь упоминал об этом человеке – но я так и не успела с ним познакомиться, а сейчас было, мягко говоря, не до общения с наемными вилланами?. Вспомнив о своем авторитете среди слуг, а, точнее, об его отсутствии, я приказала нарочито властно: – Запрягите Аврору.
Конюх неторопливо засуетился, исполняя приказ, в то время как я пренебрежительно скинула мокрые перчатки в мусорную корзину. Трудно было не заметить то, как этот незнакомец исподтишка посмеивается над моей показательной брезгливостью, но мне было плевать.
Я просто хотела развеяться и привести свои мысли в порядок после разговора с престарелым деверем. С другими вещами же собиралась разобраться чуть позже, когда всплеск негодования упадет до приемлемой отметки.
– Нет, не дамское, – кивнула я в сторону закрепленного седла на лоснящейся лошадиной спине. – Скаковое.
– Но, Госпожа, ваша одежда… – начал было конюх, но я снова пресекла его комментарии.
– Делайте, что говорят.
Сперва этот человек влезает в мои «разговоры» с Авророй, лишая последнего утешения, так еще и отказывается выполнять приказы? Даже этот бесправный виллан ни во что меня не ставит… Так я думала, пока он вдруг не заявил нечто невообразимое:
– Это небезопасно. Я не могу отпустить вас одну в таком состоянии – еще и без надлежащего облачения.
– С чего бы это? – поинтересовалась у незнакомца, слегка наклонив голову. Интересно, где этот конюх научился разглагольствовать столь слаженно, обращаясь к леди!
– Потому что я беспокоюсь, – поднял на меня свои глаза мужчина, едва его фигура снова показалась из тени стойла вороной кобылы. И… как бы я ни пыталась заметить в них фальшь – не получалось.
Увидев мое замешательство, этот человек уже возомнил себя победителем в нашем маленьком споре, ибо подошел еще немного ближе, вручая мне поводья:
– Если вы поедете в таком виде – то мне придется отправиться следом, чтобы позаботиться о вашей безопасности, – пообещал мужчина, снисходительно улыбнувшись, по-отечески наклонив голову.
Ни на одном лице, насколько бы прелестным оно ни казалось, я не видела подобной теплой сладости, когда губы изгибались полумесяцем. Хотя, я бы соврала, если б заявила, что его лицо было некрасиво. Оно имело правильные и в то же самое время мужественные черты, присущие человеку на пороге своей зрелости – но еще не переступившему эту черту.
Двадцать восемь лет, это максимум. Он хорошо сложен – видимо, не первый год занимается тяжелой работой, и… Погодите-ка, я, что, прямо сейчас оцениваю его? Бесстыдно рассматриваю незнакомого человека, еще и мужчину?..