Для людей, как ты, проникших в тайны. Не за далью эти времена.

156

Сердце, — о мудрая птица! — глупых друзей избегай,

Сети, расставленной адом, хищных зверей избегай!

Если не принято теми, кто прямодушен и чист,

Всё же людей криводушных, низких людей избегай!

Сын, родовитостью деда, саном отца не кичись,

Азбучной точности «аза» мыслью своей избегай!

Ст добродетельных зависть пусть не уводит тебя.

Истинно чтя добродетель, зависти к ней избегай!

Бренным земным наслажденьям вечную жизнь. предпочти.

Помни о том и соблазна нескольких дней избегай!

Не отделяйся отказом: пьющие гущу равны.[8]

Но и снискать одобрение, быть всех пьяней избегай!

Ты по призванию — дрожжи зла и добра, о Джами!

Чтобы раскованно мыслить, сути твоей избегай!

157 [9]

Бесхвостые ослы глупей ослов стократ!

То шейхов предают, то их они творят.

К другому через день в приверженцы идут,

Хоть этот новый шейх невежеству собрат.

В таком ни веры нет, ни пламени любви,

И дара наставлять не излучает взгляд.

Когда заговорит, такую чушь несет,

Что, если бы умолк, и олух был бы рад.

Когда же он молчит, то паству так пасет,

Что у нее мозги и косточки болят.

Из кабака его всего лишь рев пьянчуг

Летит к ушам ума сквозь алкогольный смрад.

Избавь Джами, аллах, от мерзости ханжей,

Что носят голубой кощунственный наряд!

158

Лицо от горя пожелтело. Что делать мне?

Тоска в меня вонзает стрелы. Что делать мне?

Вздыхая, улетаю в небо, сгораю в нем

Звездой, что искрой пролетела. Что делать мне?

Томимый мукою разлуки, я прахом стал,

И наземь пыль его осела. Что делать мне?

Любовь пьянит меня, но сердце вот-вот замрет

Лишь кубком оживляю тело. Что делать мне?

В ночи на ложе сна стенаю, душа болит,

И слезы лью осиротело. Что делать мне?

А рок — на страже и, ликуя, всё зло свое

Обрушил на меня всецело. Что делать мне?

О, горе, горе! Друг единый есть у Джами.

Расстаться небо повелело. Что делать мне?

159

Не тот я ныне, кто язык марает болтовнею,

Стирает кончик у пера то бранью, то хвалою.

Пустые строки — черепки, поэзия — алмазы,

Но браво, глупость, коль стихи украшены тобою!

Я отдал жвачке много лет, теперь кусаю локти,

Над жизнью прожитой скорблю, растраченною мною.

Теперь в слезах мои стихи цежу я сквозь овчину,

И хоть бы раз блеснула шерсть крупицей золотою!

Хотя поэзии простор поистине бескраен,

Меня стесняет край строки рифмовкою, не скрою.

Стихи — как ветер! Ну а я и дни и ночи занят

Моджтессами, и музари, и прочей чепухою.

Я красноречию сказал: «О мой работодатель,

Что всем завистникам назло столь щедрою рукою

Даешь в словесной мастерской без меры мне работу,

Не пострадаю ль, коль уйду в молчанье с головою?»

В ответ услышал я: «Джами, ты дивных тайн хранитель.