Т е р е х и н (в окно, кивая головой). Да-да!.. Спасибо… Мне хорошо… Спасибо… Уходите… (Эти слова он не кричит, а говорит, причем негромко, так что вряд ли ребята слышат.)

Детские голоса: «Николай Иванович!.. Николай Иванович!.. Три, четыре: вы-здо-рав-ли-вай-те!..»

Спасибо… Спасибо… Уходите! (Кивает головой, шлет воздушный поцелуй и слезает с окна. Без сил садится рядом на стул. По лицу его текут слезы.)

Г о н ч а р о в (в окно, радостно). Мотайте отсюда, ребята! А то нам влетит… (Оглянувшись.) Вот теперь можно окно закрыть. (Закрывает. Видя, что Терехин хочет сам идти на место.) Математика, в скобочки. А то бинты запачкаете. (Обняв Терехина со спины, доводит его до кровати.) Да… Быть учителем — это вещь. (Смотрит через дверь в коридор.) А девица-то все ходит…

Т е р е х и н. А сын?

Г о н ч а р о в. Сидит.

Входит П р о з о р о в, в халате, наброшенном на плечи. Из-под халата виден добротный костюм.

П р о з о р о в (забирая вещи). Ну-с, вот и все. Передавайте, пожалуйста, нашему писателю от меня привет и пожелание здоровья. Я, между прочим, совершенно случайно тут вспомнил, что слушал как-то одну передачу по радио — его рассказ или роман… И очень, знаете ли… Жена даже спросила: «Ты чего, Андрей Андреевич?» А я… Ну, прямо за душу… Передайте, пожалуйста. Пусть знает, что говорит о нем, так сказать, рядовой читатель. Ему будет интересно. (Терехину.) А вам мой совет — не принимайте близко к сердцу… Может быть, все и к лучшему. (Гончарову.) А с вами… Эхма, молодо-зелено… (Протягивает руку.) Миру — мир.

Г о н ч а р о в. Отрезана у меня ручка-то. А левой — еще не привык.

П р о з о р о в. Простите. Не учел. (Обоим.) Ну-с, и не поминайте, как говорится, лихом. (Уходит.)

В открытой двери палаты стоит Г о н ч а р о в. В коридоре — К с е н и я И в а н о в н а и М и ш а. Голос Терехина: «Ну, что там?»

Г о н ч а р о в. Вот — профессор идет.

Появляется п р о ф е с с о р, Ксения Ивановна идет ему навстречу, Миша тоже делает несколько шагов.

М и ш а. Как мой папа, профессор?

П р о ф е с с о р. Папа?

К с е н и я И в а н о в н а. Да… вот… Его папа как?

П р о ф е с с о р (улыбнувшись). Ах, его папа? А что — папа… (Еще шире улыбнувшись.) Папа остается папой. (Смеясь, уходит.)

Голос Терехина: «Ну, как? Что сказал профессор?..»

Г о н ч а р о в (сияя). Профессор сказал: папа остается папой!

З а н а в е с.

1962

Дипломатическая акция, о которой вы сейчас узнаете, была совершена на самом деле. Причем суть ее изложена точно. Однако считаю своим долгом заметить, что место действия, а также имена действующих в повести лиц несколько изменены. Причина? Наверно, она заключается в том, что, и обращаясь к истории, автор все же остается писателем, а не становится историком.

Итак, время действия — 1919-й и 1920-й годы.

Впрочем, сначала представим себе несколько картин, характерных для наших нынешних дней.

Аэродром в Париже. Почетный караул. Автомобиль с советским флагом, эскортируемый мотоциклистами, проезжает по улицам Парижа. В автомобиле — один из советских руководителей и президент Франции.

Торжественно проезжает автомобиль с советским флагом по улицам Стокгольма. Эскорт мотоциклистов…

Автомобиль с советским флагом под эскортом мотоциклистов медленно движется по старинной улице Амстердама. В нем советский представитель. Прохожие и люди в окнах, в том числе и в окнах отеля «Лебедь», приветственно машут флажками.

Но для того, чтобы стало так, надо было совершить нечто почти невероятное.

Вспомним карту Советской республики, какой была она в 1919 году. С севера, востока, юга и запада тянутся черные стрелы от змеящейся линии, обозначающей расположение войск интервентов и белогвардейцев.

Еще не исполнилось и двух лет Советской республике. После первой мировой войны и революции — война гражданская. Со всех сторон на молодое государство наступали вражеские войска. Юденич с запада рвался к Петрограду. Деникин с юга продвигался к Москве. В июне пал Харьков, затем — Царицын. В сентябре деникинские войска захватили Курск. В октябре корпус Шкуро, идя на соединение с корпусом Мамонтова, овладел Воронежем. Деникин захватил Орел и начал продвигаться к Туле — центру производства оружия и последнему крупному городу на пути к Москве. Вокруг страны была создана экономическая блокада. Внутри страны — голод, разруха, свирепствовал тиф. Республика не имела ни с кем никаких дипломатических и торговых отношений. Западный мир только того и ждал, чтобы неокрепшая Страна Советов погибла. Надо было выстоять. Создать армию. Защитить республику. Пробить блокаду. Вернуть из плена в семьи, к труду кормильцев — крестьян, рабочих. Восстановить хозяйство. И начать жить мирной жизнью.