«Если так пойдет и дальше, я забуду, что такое сон».

В зеркало на Риту смотрело собственные уставшее отражение с покрасневшими глазами. Девушка вздохнула, включила воду и умылась. Ей уже никакие маскирующие средства не помогут. Но как заставить себя уснуть, если каждую новую ночь приходит осознание, что она падает все глубже и глубже в омут лжи и притворства?

Вот и сейчас ей нужно просить прощения за свое поведение у Марка, но вместо этого хочется забраться в постель и все выходные провести в одиночестве, пытаясь распутать противоречивый клубок мыслей.

Рита вышла в спальню, открыла сумку с одеждой, вытащила джинсы и футболку, с удовлетворением отмечая, что хотя бы тут она может одеть то, что ей нравится, а не то, что носила Вероника.

Переодевшись, Рита собралась выходить из комнаты, но вдруг услышала за окном голоса. Один принадлежал девушке, а другой… другой, смеющийся, – Марку. Приблизилась к окну и, отодвинув занавески, с неудовольствием увидела своего «мужа», мило беседующего с какой-то девкой. От откровенности её наряда Тимохина поморщилась и скривила губы. Не хотелось признаваться даже себе, но представшая её взору картина была очень неприятна. Заметив, как она будто ненароком прижалась к Марку, Рита не выдержала и, с силой зашторив окно, быстро вышла из комнаты. Сбежала по лестнице и только перед входной дверью остановилась, приняла безразличное выражение лица и вышла на улицу. Марк и эта… продолжали что-то весело обсуждать, не заметив её появления.

Тимохина остановилась позади Чернова, сложила руки на груди и нацепила самую милую улыбку из арсенала Вероники Черновой.

– … ой, знаете, папа тоже часто мне говорит, что… - темноволосая девушка оборвалась на полуслове, заметив Риту с ангельской улыбкой на губах и таким выражением в глазах, что улыбка её мигом померкла.

– Жанна, что… - Марк проследил за взглядом своей собеседницы и обернулся. – Ника, доброе утро!

– Доброе, - проворковала Тимохина, медленно приближаясь к парочке. Удивительно, но в этот момент ей как никогда хотелось играть свою роль. Потому что она не представляла, как сама бы повела себя в такой ситуации, а тут все легко можно списать на необходимость проявления ревности со стороны законной супруги. – Милый, не познакомишь?

Рита взяла Марка под руку и бросила гневный взгляд в сторону девушки.

– Ты разве не помнишь Жанну? – удивлено скосился на жену Марк, а в ответ получил грубое:

– Я что, всех твоих женщин помнить должна?!

– Вероника…

– Значит так.
– Рита ядовито ухмыльнулась Жанне, оторопело смотрящей на спятившую жену Чернова, - ты сейчас валишь отсюда, и чтобы я тебя рядом с моим мужем не видела больше, усекла? Иначе я за себя не ручаюсь!

– Господи, Ника, прекрати этот цирк!

– Цирк? – возмущенно глянула на Марка Рита. – Привез меня сюда, оставил одну, а сам отправился развлекаться к… этой?!

– Марк Михайлович, я… я пойду, - пролепетала напуганная напором Риты Жанна и поспешила испариться.

– Ника, что ты себе позволяешь? – прошипел Чернов.

– А что я такого сказала? – Тимохина с вызовом смотрела на Марка. – Кажется, я уже говорила тебе, что ты мой, и я не потерплю, чтобы тебя обхаживали всякие деревенские ш…

– Заткнись! – взревел Марк. Он был в такой ярости, что Рита осознала, что переборщила, но остановиться была не в силах, поэтому продолжила игру… Или уже не игру?..

– А ты мне не указывай! За два года может ты отвык, что у тебя есть жена, но теперь, будь любезен, сдерживай свои… - Она хмыкнула.
– потребности!..

– Да неужели? – Чернов, сузив глаза, схватил Риту за предплечье и дернул на себя. – А с какой стати я должен сдерживать свои… потребности? Ты их не удовлетворяешь, что же мне теперь, монахом становится, Вероника?

– Как хочешь.
– Девушка вырвалась и пошла прочь. Но не успела добраться до ворот, как её снова схватили цепкие руки и заставили остановиться.

– Стерва, - прозвучал тихий шепот прямо над ухом. – Ревнуешь? – Марк развернул девушку к себе лицом, желая увидеть её глаза, однако Рита усердно отводила взгляд.

Чернов провел рукой по её щеке и завел за ухо каштановую прядку.

– Ревную, - честно призналась Тимохина.

– Я рад это слышать, - губы его растянулись в усмешке.
– Чертовски рад, если честно.

– Прости, что вела себя как дрянь. – Рита все же подняла глаза на Марка и растворилась в его взгляде. Она уже не понимала, что игра, а что - нечто, идущее прямо из её сердца… - Я не хотела.

– И ты меня прости. Я не хотел на тебя кричать. – Марк привлек её к себе, и Рита покорно прильнула к нему, обхватив руками за поясницу. Это же игра. Игра…

– А о чем вы так мило болтали, можно узнать? – Ей не хотелось выбираться из его рук, но она ощущала тепло его тела, запах его одеколона, и стало вдруг невыносимо. Не её он обнимает так крепко. Не на неё он смотрит с такой нежностью. Для неё уготована лишь ненависть и презрение. Стало мерзко, и Рита все же отступила от него. Натянуто улыбнулась.