Павел ушёл, но он вот-вот вернётся. Она чувствовала необходимость как-то защитить себя от него, но что она могла сделать? Конечно, сейчас она признавала, что поступила глупо, упомянув в тот столь интимный момент имя Максима. На месте Павла любой мужчина пришёл бы в бешенство. Но она постоянно испытывала непреодолимое желание задеть Павла за живое: оскорбить, унизить, любым способом одержать над ним верх… Но смысла в этом с каждым днём становилось всё меньше. Она его жена, развод он ей давать не хочет, Максим неизвестно где, идти ей некуда… Неужели у неё теперь только один выход – это сдаться? А, может, всё-таки стоит продолжить борьбу? Но за что? Эта борьба уже отняла у неё массу сил и не принесла абсолютно никаких результатов.

С другой стороны, сама мысль о покорности просто-напросто противоречила её природе. Что же ей делать? Если прислушаться к своим чувствам, то когда она думала о том, что Павел скоро придёт, единственным её желанием было огреть его чем-нибудь по голове, чтобы он и не смел к ней притрагиваться. Она даже поймала себя на том, что посматривала на выдвижной ящик тумбочки. Неужели придётся прибегнуть к таким мерам?

Прошёл целый час, а Павла всё не было. Аэлита извелась. Он что решил наесться на неделю вперёд?

Два часа… Аэлита чувствовала себя измученной. Ей хотелось спать, ведь прошлой ночью она не сомкнула глаз. Но если она уснёт, Павел может попытаться застать её врасплох.

Два с половиной часа…

Половина второго ночи. Аэлита уже не знала, что думать.

Сонная и уставшая, но одновременно натянутая как струна, она решила выйти из комнаты. Пока Аэлита шла по коридору, было тихо. Но как только она собралась завернуть за угол, на её пути возник Павел. Она тут же вздрогнула. У неё создалось впечатление, что всё это время он ждал её именно здесь.

– Аэлита, я решил дать тебе ещё немного времени. Вижу, ты всё ещё немного не в себе, поэтому… Поступим как в старые времена: просто ляжем спать в одну постель, – он зевнул. – Я чертовски сильно устал. Ты согласна?

Она остолбенела, услышав от него такие слова. Два с половиной часа его не было, потом он как чёртик из табакерки появился из-за угла в коридоре и оттарабанил ей такую речь. Он точно что-то задумал, но ясно мыслить она не могла: сказывалась усталость и долгое время, проведённое в напряжении.

– Я… я хотела выпить воды…

– Прекрасно! Иди, конечно.

Он открыл ей путь, но когда она сделала первый шаг, чтобы пройти вперёд, он вместо того, чтобы пропустить, поймал её в свои руки и поцеловал.

«Каков же подлец… – пронеслось в голове у Аэлиты. – Ведь он же специально продержал меня в напряжении столько времени, чтобы я буквально свалилась с ног. И что теперь? Подхватит меня на руки, отнесёт в спальню… Неужели он думает, что у меня совсем не осталось сил, чтобы с ним бороться?»

Когда она собралась оттолкнуть его от себя, он вдруг сам оторвался от неё, подвёл к стене, а потом, не выпуская из своих рук, стал шептать ей в лицо:

– Я клянусь тебе, что произошедшее прошлой ночью, никогда не повторится. Будь у меня возможность это исправить, я бы это сделал. У меня и в мыслях не было совершить что-то подобное и, если бы не твоё поведение, я бы никогда этого не сделал. Поэтому я тебя предупреждаю… Надеюсь, ты понимаешь, о чём я?

– Понимаю. Я знаю… Прости… Я не хотела…

– В том-то и беда, что ты хотела…

– Я больше не буду так делать… Обещаю… Только прошу, никогда больше… Я… Мне было так… Это ужасно… Я прошу тебя… и обещаю…

Аэлита планировала многое ему высказать, но смогла выдавить из себя только эти обрывистые слова. Несмотря на то, что она не закончила до конца ни одну из своих фраз, у неё создалось впечатление, что Павел её понял.

– Не надо так… успокойся… И попытайся простить меня. Мне правда, очень жаль…

Он взял её лицо в свои ладони и стал ждать, когда она перестанет плакать, медленно вытирая пребывающие слёзы на её лице. Аэлита даже не заметила того момента, когда начала плакать.

Когда она немного успокоилась, он сказал:

– Теперь иди. Ты хотела пить.

Павел отпустил её и Аэлита отправилась на кухню, чувствуя себя не совсем «в этом мире» из-за его слов и поцелуев.

Когда она вернулась в спальню, то увидела, что он расстилает постель.

– Иди, сходи в душ. Я только что оттуда, – сказал Павел.

Аэлита так и собиралась поступить. Она подошла к двери ванной и обнаружила, что замок на ней был сломан. Странно… Сегодня она принимала душ перед обедом, и с замком всё было в порядке.