Когда они оказались в доме, Павел сразу поднялся наверх.

Аэлита отправилась за ним, но преодолев пару ступенек, остановилась на лестнице.

«Я заставлю его полюбить меня, – подумала про себя она. – Клянусь, он полюбит меня так сильно, как не любил никого и никогда. А когда у меня появится возможность уйти от него, я это сделаю. А он будет мучиться и страдать так же, как я сейчас страдаю и даже ещё сильнее. Клянусь, он заплатит мне за это унижение, за все предыдущие и последующие! Я сделаю так, что он будет любить меня, и ему будет невыносимо больно, когда я уйду от него!»

Внезапно Аэлита почувствовала сильную слабость. Она крепче ухватилась за перила и стала медленнее подниматься по лестнице. В её голове повторялась одна и та же мысль: «Я заставлю его полюбить меня. Клянусь, он заплатит мне за всё».

Когда она подошла к двери спальни, её недомогание прошло и прежде, чем войти, Аэлита проговорила про себя:

«Да, скоро он будет чувствовать надо мной победу, но это будет длиться не долго. Потому что скоро он поймёт, что ему не достаточно моего тела. Ему будет нужно что-то ещё. Но этого он никогда не сможет получить! Никогда!»

***

Павел набросился на неё с поцелуями, стоило ей переступить порог спальни. Электричество в комнате было выключено, но свет от уличных фонарей был ярким.

Аэлита не могла обмануть себя: от его прикосновений ей было мерзко. Хотя он и вёл себя с ней достаточно нежно и деликатно, она не была способна притворяться, что не против всего происходящего. Она не знала, откуда взять силы, чтобы выдержать это. Её тело как будто одеревенело. Ей казалось, что Павел вот-вот заметит это и что-то скажет. Но он не обращал внимания на её напряжение.

Павел был похож на голодающего, которому наконец выдали еду и ему было всё равно что это была за еда: горячая или холодная, пережаренная или сырая – он просто хотел быть сытым. Аэлите же с каждой секундой становилось всё труднее это выносить.

Наконец он обратил внимание на её вялые попытки оттолкнуть его.

– Аэлита, я уже понял, что свои настоящие чувства ты показываешь только в минуты слабости, – тихо произнёс он, касаясь губами её лица. – Зря я отпустил тебя к родителям. У них твоё упрямство окрепло и сейчас оно держит твой рассудок в узде, не позволяя чувствам выбраться наружу. И всё-таки, тебе придётся сдаться…

– Но я не могу… Мне не нравится то, что сейчас происходит…

Повисла оглушительно тихая пауза. Она задержала дыхание. Казалось, даже её сердце перестало биться.

Через несколько секунд она услышала его глубокий вдох, а потом его горячие губы с шумным выдохом коснулись кожи её плеча.

– Перестань защищаться от меня… Вспомни те моменты, когда ты не оборонялась и позволяла мне касаться тебя, целовать тебя… Ничего не бойся… Это всего лишь демонстрация чувств, не более…

Оказывается грань, разделяющая её отказ и согласие, была настолько тонкой, что этих слов оказалось достаточно, чтобы он смог заманить её в свою ловушку.

Аэлита больше не могла спорить с собственным телом, которое вдруг стало принимать его прикосновения за нормальное явление. Её проклятому телу казалось, что естественнее того, что он её касается, ничего нет. Она восприняла это как предательство по отношению к своей душе, но ничего поделать не могла.

Когда они оказались в постели, а их одежда была разбросана по всей комнате, Аэлита вдруг услышала его шёпот:

– Я сделаю так, что ты забудешь своё прошлое… Я сотру все твои воспоминания. Со мной у тебя начнётся новая жизнь. Ты забудешь, забудешь всё…

«Грань» оказалась ещё тоньше, чем она думала. И после этих слов Аэлита до мозга костей прочувствовала всю отвратительность сложившейся ситуации. Её прошлым ведь был Максим, а Павел хотел стереть её воспоминания о нём. Но она не хотела ничего забывать! И ему она не позволит это сделать.

Вдруг Аэлита услышала свой собственный голос, который показался ей чужим:

– Я так хочу, чтобы Максим сейчас был рядом со мной… Я так сильно его люблю, и буду любить всегда… Он самый лучший, лучше всех, и, уж конечно, лучше тебя. Я бы так хотела, чтобы он был на твоём месте… Как бы я хотела, чтобы Максим сейчас оказался вместо тебя…

Это были не все слова, которые она хотела сказать. Но произнести их ей не позволила резкая потеря сознания.

***

Первое, о чём подумала Аэлита, когда очнулась – происшедшее с ней было дурным сном. Но это оказалось жестокой реальностью. Она лежала в постели, накрытая лёгким одеялом. Павел лежал рядом, отвернувшись в другую сторону и было непонятно, спит он или нет. Аэлита приподнялась с кровати и зажмурилась. Казалось, её тело и душа были разбиты на тысячи осколков. Она решила пойти в душ, но не успела сделать и шага как услышала тихие и придавленные слова мужа: