Один из парней сидящий напротив меня, одетый в безобразную шапку, толкает блондина локтем. Они обмениваются заинтересованными взглядами, затем глаза блондина впиваются в меня. Я немного нервничаю, по всему телу проходит дрожь от понимания того, что может произойти. Булавки и иглы вонзаются еще глубже, но я не уверена, испытываю слабость или ужас.

Я киваю, не сводя глаз с блондина.

— Да… это должно помочь. — Уровень адреналина в крови увеличивается, успокаивает и концентрирует мои эмоции, внутри меня происходит борьба. Мне это нравится? Ненавижу это? Хочу ли я, находится еще в большей опасности? Или я хочу бежать? Быть слабой. Пусть булавки и иглы сделают свое дело.

Так как спор в моей голове все еще продолжается, я, постепенно, сдаюсь и отвожу ноги в сторону, опуская стопы на пол. Я до сих пор не знаю, как я отношусь к своим эмоциям в данный момент, но перерыв от ощущения рук Престона и порнофильма может прояснить мою голову.

— Я собираюсь начать доставать коробки из багажника, — говорю я ему, выскальзывая из его рук. К счастью, он легко отпускает меня, а затем следует за мной, один из парней кричит ему, чтобы он не обращал на меня внимания. Я ничего не говорю, возвращаясь через гостиную, а затем выхожу на улицу, игнорируя Трея, когда он снова приглашает меня на шоу. Я делаю короткие шаги, расталкивая людей со своего пути, и быстро иду по подъездной дорожке к кадиллаку Престона. Я открываю багажник, обхожу его сзади, а затем смотрю вниз, упершись руками в бедра, гадая, что вынуть первым, вместо того чтобы сосредоточиться на том, что только что произошло, на том, как Престон прикасался ко мне, и на моем замешательстве по этому поводу.

— Эй, куда ты так торопишься? — Престон пробирается к машине, а затем его ноги шаркают по грязи, когда он подходит ко мне сзади. — Ты убежала, как будто дом был в огне.

— Нет, я вела себя как человек, которому неудобно смотреть порно с кучей обдолбанных мужиков. — Я сохраняю спокойный тон и опускаю подбородок, избегая зрительного контакта.

Его руки обвиваются вокруг моего живота, и он прижимается ко мне, выравнивая свое тело с моим.

— Давай разгрузим багажник позже. — Он трется об меня, и я цепенею, как доска.

— Мне нужно выгрузить его сейчас, — говорю я ему, наклоняясь к багажнику, чтобы взять коробку.

Его руки покидают мою талию, но он кладет их на мои запястья. Он грубо прижимает их к краю открытого багажника и прижимает меня, слегка согнув спину. Тревога нарастает в моем теле, но я все еще умудряюсь разозлиться сквозь пронизывающий страх. Одно дело мимолетное прикосновение, но это уже слишком.

— Мне нужна помощь с одной проблемой, — шепчет он мне на ухо, толкая бедра вперед, прижимая свой член к моей заднице.

— Тогда иди дрочи в ванную. — Мой голос звучит неровно, и я вздрагиваю.

Одна из его рук скользит вверх по моей руке, и он обхватывает мою грудь.

— Я принял немного E, Вайолет, и это так чертовски потрясающе… все кажется таким удивительным… ты чувствуешь себя чертовски потрясающе. — Он начинает ласкать ладонями мою грудь, как будто это какой-то мячик для снятия стресса.

— Ну, это кажется глупым ходом, особенно если ты смешал его с травкой. — Я немного беспокоюсь, но не показываю этого. Я видела, что смешивание наркотиков может сделать с людьми, и это непредсказуемо, что и делает поведение Престона непредсказуемым в данный момент. И когда он становится таким, я видела, как в его глазах появляется жестокость.

— Я сделал, хотя… ничего не мог с собой поделать… и, Боже, я чувствую себя так хорошо.

— Он стонет, хватая меня за грудь так сильно, что это причиняет боль.

Свободной рукой я толкаю его под ребра и отталкиваю от себя. Его рука покидает мою грудь, когда он отшатывается назад, и я пользуюсь случаем, чтобы обернуться.

— Послушай, мне жаль, что ты выпил таблетку, от которой хочется трахнуть все, что движется. Но это не моя проблема. Это твоя. Я не собираюсь тебе помогать.

Он скрещивает руки, солнце светит позади него и отбрасывает тень на его лицо, когда его челюсть сжимается.

— Что, если бы я сказал тебе это четыре года назад, когда социальные службы попросили нас принять тебя? Что, если бы мы с Келли отказали им, потому что ты была плохой… что, если бы мы не помогли тебе?… Ты ведешь себя очень неблагодарно.

— Я не неблагодарная. Я очень благодарна вам за то, что ты и Келли дали мне дом, когда никто другой этого не хотел, но… — я неловко повожу плечами и нервно выдыхаю. — Но я не могу заниматься с тобой сексом.

— Почему? Нам могло бы быть чертовски восхитительно вместе. — Он тянется ко мне, но я протестую, отступая назад. Он вздыхает и убирает волосы с глаз. — В чем твоя проблема? И не пытайся внушить мне эту ерунду из-за того, что меня никто-никогда-не-любил-поэтому-я-терпеть-не-могу-прикосновения-кого-то-кого-я-знаю. Я знаю, что ты хочешь быть со мной, но ты не хочешь в этом признаться.

— Дело не в этом, и ты это знаешь, — говорю я сквозь стиснутые зубы, мой пульс бешено колотится. Я была не в настроении быть среди людей после звонка от детектива, и теперь мне приходится иметь дело с похотливой версией Престона, которая хочет прикасаться ко мне, чувствовать меня, заставлять меня чувствовать то, что мне неприятно.