— Честно говоря, Ваше Величество, я не совсем уверен, что тоже жду этого с нетерпением, — признался граф. Она удивлённо выгнула бровь, и он поморщился. — Я был офицером флота слишком много лет, Ваше Величество, а Кайлеб, Подводная Гора, и Хоусмин уже успели сделать достаточно новшеств, чтобы у такого старого морского пса, как я, начались кошмары. Цельнолитого ядра вполне достаточно для деревянного корпуса, чтобы добавлять к этому ещё и вот это. А если Подводная Гора и Хоусмин могут понять, как заставить это работать, то и ещё кто-нибудь сможет. Так что, в конце концов, мы обнаружим, что другие флоты стреляют в нас такими же штуками, и я не думаю, что нам это очень понравится. Например, мне не нравится думать, что могло бы случиться во время атаки Фирейда, если бы их батареи были оснащены некоторыми из этих стреляющими «снарядами» орудий, о которых говорит Подводная Гора.

— Я понимаю вашу точку зрения, — сказала она задумчиво, хотя упоминание Фирейда напомнило ей о других заботах.

Никто в Черис — пока — не знал, как отреагирует «Группа Четырёх» на казни инквизиторов. Не то чтобы у кого-то было намерение сидеть, парализованным нерешительностью, пока они ждали этой реакции. Копии документов, захваченных адмиралом Каменным Пиком, были переданы в типографию, и печатные машины выпустили тысячи дополнительных экземпляров для распространения по всей Империи… и в каждом материковом порту. Она не собиралась переосмысливать это решение, но всё же должна была признать, что чувствовала себя более чем напряжённо, когда размышляла о возможных ответах «Группы Четырёх».

Она написала мужу длинное письмо, посвящённое главным образом политическим вопросам и решениям, и приложила к нему копию официального отчёта Каменного Пика, а также отпечатанные копии захваченных документов. Она знала, что он будет так же мрачно удовлетворён результатом, как и она, и высказала предположение, что, возможно, ему не помешают ещё несколько дополнительных дворянских титулов. Но когда она ещё раз мысленно просмотрела тот же самый отчёт, то поняла, что Серая Гавань имеет полное право беспокоиться о том, что взрывчатые снаряды могли сделать с галеонами адмирала.

«Или могут сделать в будущем с кораблями других адмиралов», — подумала она гораздо более мрачно.

— Я понимаю, что вы хотите сказать, — повторила она вслух. — С другой стороны, Кайлеб сказал мне кое-что по этому поводу. — Теперь настала очередь Серой Гавани приподнять бровь, и она пожала плечами. — Он сказал, что как только хлещущая ящерица вылезет из своего яйца, у тебя есть только один выбор — оседлать её или быть съеденным. Так что в данном случае наш единственный реальный выбор заключается в том, будем ли мы внедрять изменения или узнаем на собственном горьком опыте, что кто-то уже сделал это.

— Почти то же самое мне говорил он и… Подводная Гора. — На какое-то мгновение у Шарлиен возникло странное ощущение, что он собирался упомянуть другое имя, но в последний момент сменил его на имя коммодора. — И я полагаю, что они оба правы насчёт этого, — продолжил он, прежде чем она успела ухватиться за эту мысль. — Но даже если они не правы, мы не можем позволить себе упускать какие-либо преимущества, когда шансы против нас так велики. Поэтому я говорю своим кошмарным наваждениям оставить меня в покое, и пытаюсь сосредоточиться на том, каким неприятным сюрпризом это будет для кого-то ещё, по крайней мере, когда мы его используем в первый раз.

— Я надеюсь, что некоторые из других «сюрпризов» барона также служат Кайлебу в Корисанде. — Голос Шарлиен внезапно стал тише, мрачнее, и Серая Гавань взглянул на неё. — Я знаю, что, вероятно, не должна этого делать, но я беспокоюсь о нём, — тихо призналась она.

— Хорошо, — сказал он так же тихо и улыбнулся, увидев выражение её лица. — Ваше Величество, я думаю, что то, как вы с Кайлебом относитесь друг к другу, может быть одной из лучших вещей, которые когда-либо случались с Черис. Продолжайте дальше беспокоиться о нём. Не советуйтесь со своими страхами и не позволяйте им управлять вами, но и не притворяйтесь — особенно перед самой собой — что вы не беспокоитесь.

— Я постараюсь иметь это в виду, милорд. — Она протянула руку и тепло сжала его локоть. — Я просто хочу, чтобы письма отсюда до Корисанда не путешествовали так долго!

— Я тоже, но до сих пор, если вы позволите мне так выразиться, вы отлично справлялись с управлением в отсутствие Кайлеба.

— Насколько же я могу ошибиться, следуя советам вашим и архиепископа Мейкела, не дающим мне сбиться с пути истинного? — ответила она с улыбкой.

— Ваше Величество, — ответная улыбка Серой Гавани на самом деле больше походила на ухмылку, — простите меня, но вы удивительно упрямая молодая женщина. Во многих отношениях, как вы понимаете, это хорошая вещь для правителя, так что не подумайте, что я жалуюсь. Но я сильно подозреваю, что если бы мы с Мейкелом посоветовали вам не делать того, что вы считаете правильным, вы бы очень внимательно и вежливо выслушали нас, а затем с изысканной вежливость сообщили бы нам, что мы всё будем делать по-вашему.

Она начала было покачивать головой, затем перестала. Спустя мгновение, она внезапно издала булькающий смешок.

— Я рада, что у вас была возможность познакомиться с Мареком Сандирсом до того, как вы уехали со мной домой. Но у меня есть странное чувство, что чем лучше вы будете узнавать меня, тем больше будете сочувствовать Мареку. И, я совершенно уверена, наоборот. Он не раз говорил мне, что я могу переупрямить хлещущую ящерицу с зубной болью.

Серая Гавань хмыкнул.

— Почему я подозреваю, что, когда вы были моложе, Ваше Величество, вы знали, как устроить поистине королевский приступ истерики?