Направляясь через пустырь к парадному входу замка, я хотела, прежде всего, посмотреть, как там моя метелка. Оказалось, гораздо лучше, чем я предполагала. Веточки чуть сникли, но наполовину вылезшие из почек листочки радовали. Эх, мне сейчас не следовало расходовать магию, но кто знает, что завтра будет с моей метлой без подпитки?

Я обхватила ствол метелки обеими руками и щедро поделилась своей силой. В этом замке никогда не знаешь, когда сможешь поделиться магией в следующий раз. Пусть будет с запасом.

Дорогу к кабинету Эриуса я почти сама нашла. Подсказку одного из пробегавших мимо служащих можно не считать. Громко постучала в дверь, чтобы никому и в голову не пришло, что я кого-то боюсь. Мне отворили и позволили войти.

Не знаю, сколько часов спал господин Эриус, но выглядел он так, будто ночь у него была сладкой и безмятежной. Может, это такое свойство магии целителя? Потому что если бы мне ночью пришлось проделать путь верхом, я бы и выглядела соответствующе. А тут, мало, что нет теней под глазами, так и одет, как всегда, безукоризненно. И пахнет ароматной водой. И на запонках играют солнечные блики. И светлые волосы уложены, словно их обладатель только что из модного салона.

Я, наверное, слишком пристально рассматривала целителя, и не сразу заметила, что и господин Эриус внимательно рассматривает меня.

— Госпожа Клорр, вы всегда так невнимательны к собственному состоянию? Мне не хотелось бы видеть вас в числе своих постоянных пациенток. Частое употребление эликсира вызывает привыкание и, как следствие, преждевременное выгорание.

И вам доброе утро, господин Эриус.

Как выяснилось, меня Эриус вызвал вовсе не для того, чтобы отчитать за вмешательство в дела господина без памяти, а для банального осмотра. И результатами этого осмотра господин целитель остался недоволен. Он раздраженно вздохнул и ехидно поинтересовался:

— Госпожа Клорр, а вам вообще известно, что если магу ставят истощение третьей степени, то предполагается, что до полного восстановления он не пользуется силой? Вы же тут утверждали, что основы магии вам известны и даже ссылались на институтское образование за плечами.

У меня и так было неважное настроение, а несправедливые упреки только усугубили ситуацию.

— Я бы с радостью не пользовалась силой до её полного восстановления, если бы некий целитель, покидая замок, оставил бы хоть какое-нибудь обезболивающее средство для одного заключенного, у которого вчера случился припадок! Ваша безответственность привела к тому, что комендант приказал мне устранить болевой синдром у господина без памяти! А я, знаете ли, не могу оставаться безучастной, когда человек теряет сознание от боли!

Выдержке Эриуса можно только позавидовать. Он не стал повышать голос или топать ногами. Но от его холодного и негромкого голоса у меня мурашки по телу пробежали:

— Госпожа Клорр, безответственно поступили вы. Причем вдвойне безответственно. Во-первых, вы потратили силу, находясь в состоянии истощения. А во-вторых, я вас уже предупреждал, что воздействие нестандартной магией на заключенного может привести к нежелательным последствиям.

— Но приказ коменданта…

— Господин Намзини не маг! И вы должны были объяснить ему, почему применение магии в данной ситуации опасно. И для вас, и для заключенного.

Нет, я просто не понимаю, как можно быть таким принципиальным! Принципы принципами, но человечность и сострадание должны быть присущи целителям!

— Господин Эриус, в следующий раз, когда вы покинете замок, будьте любезны, оставьте надзирателям рекомендации, что делать с господином без памяти во время припадка. И если вы закончили читать мне нотации и осматривать меня, я лучше пойду.

Я поднялась с кушетки, на которой сидела во время осмотра и последовавшего за ним разговора. Эриус удержал меня за локоть, довольно бесцеремонно, я бы сказала.

— Госпожа Клорр, я был бы вам очень признателен, если бы вы сегодня не пользовались магией, — и серые глаза прямо впиваются в меня, словно целитель сомневается в моих способностях воспринимать человеческую речь.

— Я постараюсь, господин Эриус, следовать вашим рекомендациям.

Я уже достигла дверей кабинета, когда вспомнила кое-что. Можно было бы, конечно, оставить при себе свои догадки, тем более что моего мнения никто не спрашивал. Но тут замешан третий человек, который не виноват в том, что между мной и целителем пробежала черная кошка.

— Господин Эриус, вы можете отмахнуться, но я всё-таки скажу. Вчера, когда я снимала боль господину без памяти, мне подумалось, что приступ у него начинается из-за того, что он пытается вспомнить кто он. Та клякса в голове… Я не знаю, как объяснить это, я не могу доказать, я просто знаю… Она начинает пульсировать и причинять сильную боль, чтобы господин без памяти не пытался вспомнить. Приступы будут продолжаться, пока он не смирится. У вас есть… сильное обезболивающее средство?

Я всё-таки подняла взгляд, хоть и предпочла бы не встречаться глазами с Эриусом. Я вообще предпочла бы находиться подальше от его кабинета.