— Как? — тихо спросил Ронгвальд, — спасибо. — Сержант хмыкнул и сунул платок ему в карман пиджака.

Стал прикидывать в уме, как долго ехать до крепости Нотт, выходило, в лучшем случае приедут к вечеру. Столько не выдержать. К тому же организму было плевать на все, происходящее вокруг, он функционировал исправно, и уже требовал избавиться от лишнего. Попросить конвоиров? Но руки все равно скованы, он просто беспомощен. Как раз в это время прозвучала команда начальника конвоя, сержанта.

— Сворачиваем на заправку, всем приготовиться!

Рон решился: — Сержант, мне нужно в уборную.

— Не положено! — Последовал ожидаемый ответ.

— Сержант, — вдруг вступился пожилой гвардеец, — Мы что, не люди? Зачем же так?

Молодой сержант гвардии задумался на минуту.

— Хорошо, под вашу ответственность, прапорщик.

— Пошли, только без глупостей!

— Спасибо, не волнуйтесь, бежать мне некуда.

Гвардеец снял плащ, накинул его на плечи Рона, сделав незаметными наручники, крепко взял взял его за локоть и повел в здание. В помещении одуряюще пахло кофе и выпечкой. Молодой солдатик, его сосед, уже пил кофе и заедал сосиской в тесте, рот моментально наполнился слюной. Прошли в туалет. Дальше — проблема.

— Вы мне поможете? — сквозь зубы прошипел Рон, готовясь к очередному унижению.

Прапорщик внимательно посмотрел на него, и тихо сказал:

— Не подведи меня, мне под арест нельзя, у меня на руках вдовая дочь и три внука. Повернись. Гвардеец разомкнул наручники, несколько секунд Рон растирал друг от друга онемевшие руки. Наконец, они заработали. Быстро справившись с проблемой, Ронгвальд вымыл руки, набрал в пригоршню воды и хотел уже напиться, как его дернул за плечо конвоир: — Ты что, это техническая вода, пить нельзя. Потерпи.

— Я с утра терплю, — тихо ответил Рон, — терпелка кончилась, и не все ли равно?

— Подожди, я сказал, решим проблему. Руки давай, пока наши не переполошились!

— Опять назад? — спросил Ронгвальд.

— Нам еще часов восемь ехать, что, каждый раз расстегивать будем, вперед давай.

Рон протянул распухшие, в кровоточащих ссадинах, запястья. Гвардеец покачал головой.

— Пошли так, без глупостей!

Вернулись в машину.

— С ума сошел, дед?! — Ахнул сержант, увидев подопечного без наручников.

— Подожди, Жак, тут такое дело, у нас аптечка есть?

Сержант подошел, глянул, охнул.

— И как быть, не положено без наручников!

— У тебя запасные, нормального размера есть?

— Есть, а что?

— Посмотри на эти, что надеты были, размер на женщину или подростка, видно, надолго не рассчитывали. Сейчас обработаем, забинтуем, и наденем твои, большие.

Добрый ты, дед, — высказался сержант, обрабатывая запястья Рона. В это время подошел молодой солдатик. — «Наелся», завистливо подумал Ронгвольд.

— Я тут сам отойду, хоть пирожок съем, пока вы с руками возитесь. Ехать еще ого-го сколько! — Старик ушел. Отсутствовал недолго, вернулся с пакетом выпечки и двумя картонными стаканчиками с чаем. Сержант как раз закончил бинтовать Рону запястья и защелкивал наручники. Уселись, Рон с облегчением откинулся на спинку сиденья, так ехать было значительно легче. Тронулись, и тут ему в руки ткнули явно купленную бутылку с водой, закрытую.

— Погоди, открою, сказал старый гвардеец. Рон с наслаждением напился. Только подумал, куда бы спрятать бутылку с остатками воды, как старик подсказал:

— В карман, на двери положи.

Он так и сделал. В следующий момент ему в руки сунули пакетик с сосиской в тесте, такой же, что ел молодой солдатик. Рон с удивлением поднял глаза на старика.

— Ешь, — коротко приказал конвоир.

Итония, Эллана.

У Рона от этого простого слова защемило в груди. Отец, родной отец, ни минуты не подумал о нем, о том, как он устал, голоден, как болят скованные еще утром руки, о том, в каком отчаянии он провел последние недели, как ждал позорной казни, стоя с петлей на шее, только накричал, стал пугать смертью, а под конец, впервые в жизни, ударил. А пожалел простой гвардеец, незнакомый старик, понял, что он не ел со вчерашнего дня, и купил еды. Ронгвальд впился зубами в хрустящую корочку булки, обернутой вокруг сосиски, такой толстой, мягкой, сочной. Сок брызнул из нее, когда он откусил первый кусок…

Он не заметил, как проглотил все. Незамысловатое блюдо из ассортимента фаст-фуда показалось пищей богов. Только оказалось до обиды маленьким. Но, как только он закончил жевать, сразу в руке оказался стакан горячего, сладкого чая. Поев впервые за столько дней человеческой еды, Рон откинулся на спинку сиденья, привалился головой к боковой стенке мобивена, и, незаметно для себя, заснул.

Спал крепко, измученный организм давал себе передышку, а когда проснулся, впереди уже маячил замок Нотт, один из самых старых и неприступных в Итонии, наследие прошлых, давно канувших в лету междоусобиц. Давно потерявший свое военное значение он служил тюрьмой для особых преступников. В основном из знатных семей. Так что приказ отвезти опального принца именно сюда ни у кого удивления не вызвал. В замке имелись камеры на любой вкус, от апартаментов с несколькими комнатами, до расположенных в подвале нор, где нельзя было даже распрямиться в полный рост. Куда поместить очередного заключенного, определялось не судом, а королевским приказом. Считалось, что комендант тоже был подчинен только королевской воле.