— Всё так, — кивнул тот. — Сперва укрепим тылы.

Теперь уже все трое смотрели на меня. Я кивнул.

— Ну и здорово, — бодро заявил Арвин. — Меня вот сейчас больше интересует, сколько тайгия в тех залежах. И сможем ли мы получить контроль над этими землями.

Слова Арвина напомнили мне, как в минувшую пятницу я наконец-то приехал в отмеченную Михеем зону. Сердце сжалось, когда в наушниках зазвучал беспрерывный писк. Я слез со снегохода и шёл пешком, направляемый радарами искателя. Поворачиваешь эти трубки, и писк становится громче… или тише. Однако в одной точке на невысоком холме, заросшем низкими голыми деревьями, громкость писка достигала пика.

Оказавшись на этом холме, я испытал невероятное облегчение. Хотелось рухнуть на спину и, улыбаясь, пялиться на ярко-синее небо.

Но, увы, при ратниках так вести себя было бы странно.

— Мы сделаем так, что никто не сможет перебить нашу цену на аукционе по аренде, — уверенно произнёс я, а Арсений кивнул. Я замолчал, а он добавил:

— Из тех, кто участвует в торгах, нет ни одного рода, кто всерьёз решил бы попытаться обойти род Оболенских.

И в очередной раз я одарил собеседников молчаливым кивком. Недаром на аукцион мы заявились как великокняжеский род, а не повесели это дело на какой-нибудь вассальный.

— А позже будем пытаться договариваться о покупке, — хмыкнул я.

Мои товарищи выразили молчаливое согласие. Я же продолжил:

— Со всем этим разобрались, детали обсудим позже. Сейчас же мне хотелось услышать, как идёт подготовка к приёму в мою честь.

— Вряд ли нашего принца интересует, кому разослали приглашения, и сколько бутылок вина заказали, — усмехнулся Арвин и следом за мной посмотрел на Арсения.

Тот подобрался и начал свой рассказ. Мы с ним много ожидали от предстоящего на выходных приёма.

***

Канцлер Российской Империи, Александр Борисович Годунов, хмурив лоб, будто утёс, навис над отчётом дружинников-хранителей. Самый могущественный человек российской империи сидел в своём личном кабинете в Кремлёвской усадьбе рода.

И не понимал, что происходит.

Едва он услышал о том, что в одной далёкой деревушке кто-то подчинил волю жителей целой деревни — мгновенно взял дело под свой личный контроль, велев придать инциденту максимальную секретность.

Ведь до недавних пор Канцлер считал, что в империи есть лишь один артефакт, способный делать из разумных людей марионеток.

Но не из всех. А лишь из тех, в чьих жилах течёт кровь определённого рода. Притом и управлять артефактом могли лишь представители определённого рода…

Однако все тайные знания, более четырёх сотен лет передаваемые от главы рода Годуновых своему наследнику, трещали по швам, столкнувшись с действительностью.

Кто-то подчинил себе толпу людей с разной кровью!

А Аскольд Оболенский отчего-то не растерялся в такой ситуации. И в его роду вдруг оказалось аж два артефакта, способных снимать контроль.

Неслыханно!

Такие новости ставят под угрозу всю устоявшуюся систему управления империей…

— И почему этот парень привлекает к себе столько внимания? — проворчал под нос Канцлер, потянувшись к чашке кофе. — Будто бы сами Боги освещают его путь.

Поморщившись, Годунов принялся в очередной раз перечитывать отчёт.

Виновником объявлен простолюдин из Кузяево Михаил Фёдорович Дугов. Именно его прикончили бойцы Оболенских, сражавшиеся бок о бок вместе с младшим великим княжичем Тверским. Часть деревенских жителей Кузяево припомнили, что перед потерей памяти Дугов подходил к ним. Подобные показания дал и боярин Ефим Клинский с супругой, и охранявшие его ратники.

Все потерпевшие говорят, что совершенно не помнят, что они делали, находясь под контролем Дугова. Правда, некоторые добавили, что ощущали жжение по всему телу.

Но в общем Дугов ничем не приметный мужик, который последние годы жил в одиночестве, выращивал скотину, выпивал с соседями. Из деревни не выезжал, да и к нему никто не ездил.

Разумеется, никакого артефакта при нём не было. Возможно, его забрали Оболенские. Однако младший великий княжич Тверской дал слово, что это не так… Слово не гарант, но чтобы в нём усомниться, нужны доказательства.

Так и где артефакт?

Куда он делся?

Канцлер уже выделил большую группу специалистов, чтобы прочесать лес. Но понимал всю бессмысленность этой затеи.

Взглянув на часы, Годунов снова упёрся взглядом в текст максимально полного отчёта, размышляя о том, что из-за границы до него доходили слухи о массовых исчезновениях людей. Например, из Южной Азии, где сейчас возятся чересчур активизировавшиеся в последнее время британцы.

«Жжение по всему телу»… «странная сила»… — листая страницы, Канцлер цеплялся взглядом за слова очевидцев.