Шрифт:
— Да разве я допущу, чтобы он не доучился до второй ступени? Этому не бывать, этому может помешать лишь одно: моя смерть. Пока я жива, я не допущу, чтобы разбились его мечты…
Тхюи словно разговаривала сама с собой, задумчиво глядя в сторону рыбацкого поселка.
Этот рыбацкий поселок стоял не на отшибе, как другие поселки рыбаков, а был как бы продолжением города. По сторонам дорожек, ведущих к берегу моря, росли грациозные стройные филао [23] .
23
Морская сосна.
— Ты когда-нибудь мечтала и всегда ли сбывались твои мечты? — спросила тетушка Ти.
— Мечтала ли я? Не надо об этом спрашивать! Не надо! — Тхюи зажала песок в кулачке и зло повторила: — Не надо меня об этом спрашивать. Я не хочу даже говорить о том, что называют счастьем, я не хочу этого знать! Все мои мечты, все мое счастье — это мой братишка! Я живу его мечтами и хочу, чтобы они сбылись… А я… я неудачница, я достаточно хорошо усвоила, что не имею права на свои собственные мечты, пусть даже крошечные. Иногда я мечтаю о том, что я позову: «Отец! Мама!» — и родители откликнутся. Но я знаю, этому не бывать…
Тхюи печально вздохнула, погрузив ногу в морской песок.
— Я вижу, ты во всем разуверилась!
— Да нет, я просто говорю, что думаю. Ведь так оно и есть на самом деле. Раньше и у меня были свои мечты, свое представление о счастье, хотя, говорят, путь к счастью тернист.
— От кого ты услышала это?
Тхюи задумалась. От кого она услышала эти слова? В наступивших сумерках стал отчетливее шум моря. Со стороны залива доносились людские голоса. И зачем тетушке Ти знать, от кого она впервые услышала эти слова?
— От кого? От моего друга, хорошего, настоящего друга… Он говорил, что путь к счастью очень, очень труден, что… Но сам не побоялся вступить на этот путь…
И море и небо, минуту назад казавшиеся темными, как листья апельсиновых деревьев в середине лета, вдруг, словно припудренные тончайшим слоем светло-зеленой пыльцы, посветлели, предвещая звездную ночь и погожий день. Подул прохладный ветерок.
— …Так говорил мне мой друг, — задумчиво повторила Тхюи, точно взвешивая каждое слово.
Тетушка Ти молча слушала.
— Разве то, о чем я говорю, совершенно непонятно? — спросила Тхюи. — Разве вы не знаете, что это за путь?
Девушка снова взяла пригоршню морского песку и, пропуская его между пальцев, тихо сказала:
— Я совсем забыла, вернее, не успела сказать… — Тхюи положила руку на плечо тетушки Ти. — Я не успела сказать, что этот путь избрали мои родители!
Тетушка Ти замерла, молча глядя на Тхюи. По морю бежали серо-зеленые волны. На мокром песке был отчетливо виден след креветки.
«Нужно узнать поподробнее, о чем они говорили с Банг. Надо еще раз поговорить с Банг. А вдруг окажется, что родители Тхюи вовсе не на той стороне, что они вовсе не кадровые работники? Как быть тогда? — подумала тетушка Ти, но тут же мысленно ответила на свой вопрос: — В конце концов неважно, кто ее родители, — важно, что думает она сама. И все же надо бы навести справки о ее семье, о ее знакомых… Тогда станет яснее, можно ли на нее рассчитывать».
Тетушка Ти припомнила, о чем ей рассказывала Банг. Та использовала любой повод, чтобы поговорить с Тхюи. Прежде чем привлечь в подпольную организацию нового человека, надо пробудить в нем чувство патриотизма, помочь увидеть истинного врага и осознать цели борьбы. Выслушивая раздраженные, полные отвращения к ее нынешней жизни речи Тхюи, Банг рисовала ей картины совершенно иной жизни. И делала она это постепенно, не спеша. Они часто встречались с Тхюи в течение последнего месяца. И только во время последней беседы Банг наконец прямо сказала: наш враг — захватившие нашу страну американцы, и с ними в первую очередь надо бороться.
— Почему же ты раньше говорила мне, что твои родители умерли, когда ты была совсем маленькой? — спросила тетушка Ти, заглянув в глаза Тхюи. Ей нужно было услышать четкий и ясный ответ, который отмел бы недоверие и настороженность.
— Просто я привыкла всем говорить одно и то же! — сказала Тхюи спокойным, глухим, но твердым голосом.
— А почему же тогда сегодня ты сказала мне совсем другое о своих родителях?
— Почему? — голос Тхюи стал еще тверже. — Да потому, что я должна была сказать вам правду, чтобы узнать правду от вас: действительно ли путь, избранный моими родителями, это путь к счастью для меня и для других?
«С кем-то она уже говорила об этом… Чьи слова она повторяет? Или это после беседы с Банг?» — думала тетушка Ти.
— Это действительно так? — снова спросила Тхюи, нетерпеливо теребя тетушку Ти за плечо. — Ответьте мне!
— Каждый человек должен найти свой путь. Но это зависит от того, хватит ли у него мужества, силы воли, способен ли он жить в постоянном напряжении…
— Хотя я еще не до конца понимаю, почему именно этот путь — единственно верный, я хочу вступить на него, — перебила Тхюи тетушку Ти. — Я хочу пойти по пути, избранному моими родителями.