Эх… Не надо было останавливаться возле собаки. Не надо было пускать в дом газовщика. А еще лучше надо было обо всем Тимуру рассказать сразу, как только он вернулся с работы. Зря вот задержался, был бы дома, сам всё увидел, что с незнакомцем она не заигрывала, да и в дом пустила с большой неохотой. И выгнала почти сразу же. Надо же, посторонний мужчина и заметил синяк!

Ну да, синяк… Тимур схватил ее за руку, когда пытался ей доказать, что все равно их сильно любит. Еще раньше он накричал за пересоленый бульон. Сорпа ему не понравилась! Выяснилось, что сорпу посолила не только она, но и дочка. Анелька хотела почувствовать себя полноправной хозяйкой, вот и помогла маме чуть-чуть при готовке. Проблему исправили, просто разбавив водой.

От обиды из-за несправедливости Алия хотела сбежать в ванную комнату, закрыться там, но Тимур не позволил. Схватил крепко за руку стальными пальцами, словно коршун впился когтями. Больно впился, она просила ее отпустить, он удерживал, не соглашался. Отпустил, когда она вдруг расплакалась. Так и не помирились они в этот вечер, а утром он уехал на службу. На сутки.

Наутро вот принес ей цветок… Осмыслил свое поведение и раскаялся. Он и в этот раз всё поймет. Жаль, что пока ее не было, Анель рассказала, как газовщик приходил. Маленький ребенок мог и приукрасить, солгать, даже не подозревая, что родители могут поссориться. Ее нельзя во всем произошедшем винить.

Что ж за любовь у Тимура такая собственническая, заставляющая все контролировать? Придумал себе проблему на пустом месте, вспылил. Да и ладно, не нужна ей никакая визитка и новое знакомство, чужая собака. Подумаешь, бумажка какая-то. Ну сжег и сжег…

Слезы снова навернулись на глазах, а к горлу подкатил ком. Обидно, очень-очень обидно, что Тимур ей не доверяет настолько, что готов причинять боль. Схватил за волосы, потянул, до сих пор кожа саднит, но лучше быть повнимательнее. Сейчас резать мясо кухонным острым ножом.

Тесто закрылось полотенцем и осталось лежать на столе. Предстояла очередь фарша. Мясо, жир, лук, тыкву следовало нарезать ровными кубиками и тщательно перемешать. Посолить, поперчить, спрятать в аккуратные кружки, заплетя концы косичкой. Почти медитация, если не думать…

Не думать не получалось. Что будет, если он узнает о третьем ребенке? Что будет, если родится девчонка? Если приступы недовольства и ярости у Тимура будут учащаться, то, может, вообще лучше с ним развестись? А куда она одна с тремя детьми без работы, даром, что еще молода и красива?

Стоило представить, что в аду ссор и скандалов, давления на психику ей придется жить целую жизнь, как внутри все опускалось и пропадало желание жить. Что если Тимур начнет ее бить? Или начнет бить детей?

Мобильный телефон разразился настойчивой трелью, заставив Алию оторваться от дел. На экране высветилась надпись «Мама» с сердечком.

— Кто там? – тут же раздался голос Тимура из зала.

— Мама. Наверно, хочет узнать, как дела.

Молчание как ответ, что все в порядке. Алия ответила на вызов, нажав на дисплей и закрыв дверь на кухню. Совсем не обязательно беспокоить Тимура, он и так весь день не в духе, лишний раз лучше не провоцировать. Хорошо, что завтра он уходит на смену в день, значит, еще поспит ночью. Звонок не станет причиной для продолжения ссоры.

— Как ты, жаным*?

Ласковый голос всколыхнул в груди уже позабытые чувства, затронув память о временах, когда к маме можно было с удовольствием забраться на колени, прижаться к мягкой груди и насладиться заботой. Нежные руки, перебирающие прядки волос, заплетающие их в тонкие косички, которые после ночи наутро превращались в шелковистые кудри. Жаль, что детство так быстро закончилось. Жаль, что те годы ушли, когда можно ни о чем не думать, купаясь в опеке родителей.

— У меня все… хорошо, — солгала Алия, не захотев расстраивать маму. – Манты леплю на ужин.

— С тыквой?

— Да, с ней. Резаные. Как мы всегда делали.

— Помнишь, вместе их стряпали?

— Помню. Болтали по душам. Как это было давно. До того, как я вышла замуж.

— Как мои внучки?

— Играют. Им весело вместе. Почти не ссорятся, но бывает.

— А Тимур?

— Тимур… Хорошо, но…

Неожиданно для себя Алия громко всхлипнула от заново накатившей обиды. Как не пыталась скрыть от мамы чувства, ее внимание, будто заслонку приоткрыло, выпустив наружу накопившуюся в душе черноту. Эмоции так и забурлили внутри, требуя выхода. Слишком долго она терпит издевательства Тимура. Когда их отношения стали напоминать непрекращающийся марафон с препятствиями? Эта вечная гонка перепадов внимания, ласки и бурных ссор, что с каждым годом становятся жестче и все чаще приводят к отчаянию.

— Что-то случилось?

— Нет…

— По голосу слышу. Что случилось, жаным? Я же слышу, ты расстроена чем-то. Снова поругались с Тимуром?

— Поругались, ана**. Тимур приревновал, но я не давала повода. Я не виновата.

— Муж всегда прав, дочка. Тебе ли не знать? Потерпи, он упокоится, и все наладится.

— Мама, я так устала. Мама… Может… А что если будет развод?

— Развестись с Тимуром? Ты что, Алия! Это уят***! Что я скажу нашим соседям? А родственникам? Тетушке Балхия это, ох, как не понравится! Она обо всем растрезвонит! Позор нашей семье, если дочь, да еще с двумя детьми домой вернется. Что ты? Плохая жена? Плохая хозяйка? Плохая мать? А если Тимур детей заберет при разводе? Как людям в глаза будешь смотреть, ты подумала? А о нас? О родителях ты подумала? Как мы будем в глаза людям смотреть?