— Очень полезно для здоровья! — не утихала Элла, подкрашивая глаза перед огромным зеркалом. — Сухофрукты, мука с низким содержанием углеводов…

Она вдруг ойкнула и убежала в соседнюю комнату. Ри и Лен заговорщицки подмигнули друг другу.

— Мы заменили муку, — прошептал Ленард.

— И фрукты не положили, — смущенно почесала затылок Рита. — Элина нас убьет.

— Не убьет. Она даже не знает, какая эта дрянь на вкус.

— Точно?

— Крошка, да она тащит в рот все, на чем есть пометка «Диетическое»! Не глядя!

— Ох, надеюсь пронесет. Ал, ты уже попробовал? Ал?

Я вытирал слезы кулаком и громко шмыгал носом. Меня переполняло незнакомое чувство, словно солнечные лучи пробили мою броню и растапливали тяжелое и тянущее чувство в груди, с которым я жил всегда.

— Такой большой мальчик, а ревешь! — неловко похлопал меня по плечу Ленард. — Нам сегодня сколько — восемнадцать или восемь?

Рита, которой пришлось стоять на цыпочках, гладя меня по голове, вдруг удивленно спросила:

— Сколько? Так это что выходит… Я тебя старше?

— Всего на пять месяцев, — отозвался я, потихоньку приходя в себя и даже не понимая, в какую ловушку только что попал.

По лицу Ри расползлась широкая улыбка, а в глазах засверкали дикие огоньки. Она взъерошила мне волосы и лукаво спросила:

— Ты у нас младшенький?

— Нет! — запротестовал я. — Мы с тобой одного…

— Рита, хватит издеваться над малышом! — раздался голос Эллы. — Ленард, разними деток!

— Но ведь так неинтересно! — обиженно протянул тот.

В кармане моего пиджака завибрировала панель. Это был отец, кто же еще.

Я не потрудился даже проверить оповещения. Был слишком занят.

Развлекался с друзьями.

***

Когда мы вошли в спортивный зал школы Эйлин, директрисы и сэр Персиваль уже расселись за огромным столом, обложившись бумажками как престарелые патриархи. А за ними на зрительских рядах расселись все королевские дома, что только смогли собрать.

Болезненно прямые и тошнотворно идеальные, в тяжелых тиарах и венцах и одеяниях, похожих больше на клетки. Стеклянные и фарфоровые, откровенно скучающие и не понимающие, зачем их вызвали на экзамен принцессы-пьянчужки. Решившие не жить и не дышать ради идеала.

Мы шли за Элиной и Ленардом, потому могли незаметно оглядеть всех. Как только Ри увидела людей, которым ее должны были совсем скоро представить, то замедлилась, в ужасе глядя на них.

— Страшно, — прошелестела она.

Я молча взял ее за руку и лишь приподнял уголки губ, всеми силами пытаясь показать, что бояться нечего.

— Да просто перенервничала, — поежилась Рири. — Плохо спала те два часа, что удалось урвать. Холодок такой на шее мерзкий был…

Я решил не рассказывать, что чувствовал то же самое. А стоило бы. Тогда тот день не закончился бы настолько погано.

Отец сидел в самом центре зала. Мы обменялись приветственными кивками — на большее он решил не размениваться. Рита заметила это и сжала мои пальцы своими, думая, что я расстроен.

Плевать на него. У меня есть вы.

У меня есть ты.

— Приветствую, чародейка Элина! — начала экзамен госпожа Макрая, потому мы быстро уселись в самом дальнем конце зала.

Элла стояла в центре игрового поля словно маленькая птичка под свирепым взглядом хищников. Но она отвечала им приветливо и абсолютно спокойно:

— Здравия всем, кто пришел поддержать меня в начале долгого и длинного пути хранительницы волшебства Лефарии!

— Чем ты докажешь нам и Благодетелю, что достойна его и нашего доверия? — продолжала церемонию директриса Пембрак.

Вместо ответа Элина подняла руки высоко вверх и хлопнула в ладоши.

Во всем зале погас свет. Но вдруг прямо из рук Эллы начали один за одним появляться серебряные огоньки. Они порхали вокруг нее в подобии четко отрепетированного танца, сближаясь и разбегаясь друг от друга.

— Звезды всегда играли особую роль в наших жизнях и в жизнях наших предков, — плавным и сильным голосом начала свое представление Элина. — Мы предсказывали будущее и находили дорогу домой по звездам. Мы получали тепло и свет от энергии Солнц — огромных звезд, что подарил нам Благодетель. Даже созерцание их красоты целебно для юных душ и разумов, вы согласны?

Огоньки вокруг Элины складывались в картины лекарей, прорицателей и художников. Неожиданно она снова хлопнула рукой, и огоньки исчезли.