– Ты сама убедишься, а для этого будешь рядом. Всегда. Согласна?

Во рту пересыхает от волнения. Мое тело натягивается, точно струна. Бросаюсь в омут с головой и киваю, глядя в пылающие глаза.

– Моя девочка, – он вдруг подхватывает меня на руки, сминает попу ладонями, прижимает наши тела сильнее друг к другу, покрывает лицо и шею жадными поцелуями. – Маша моя.

Не могу оставаться безучастной. Сама тянусь к нему и выгибаюсь, хочу трогать, хочу изучать и пробовать. Хочу быть ближе.

Когда и куда улетает верхняя одежда, моя, его, не замечаю, тону в карих омутах, чувствую его везде и повсюду. Он укладывает меня на постель, устраивается между разведенными бедрами и прижимается губами к плечу, прокладывает огненную дорогу до ключиц, дразнит языком нервно бьющиеся жилы. Опускается ниже, заставляет кровь закипеть.

Жадный рот накрывает грудь, ласкает, принуждая мелко трепетать, дрожать от острого и ранящего возбуждения. Он изучает меня так долго и нежно, что я вообще перестаю нормально соображать. Растекаюсь амебой, подрагиваю и всхлипываю.

Сулейман упирается крепко сжатыми кулаками в матрас, не наваливается, не вдавливает в диван, но я все равно ощущаю его тяжесть. Мощь горячего тела подавляет. Хотя движения губ легкие, почти невесомые, но будоражащие.

Мои колени ходят ходуном, а пальцы поджимаются. Под обжигающими поцелуями позвоночник изгибается дугой, а руки дрожат. Хватаюсь за крепкие плечи, чтобы не утонуть в эмоциях, чтобы удержаться на поверхности.

– Сулик, – всхлипываю.

Он опускается ниже. И ниже. Поцелуи жгут ребра, обдают огнем живот. Губы не пропускают ни одного миллиметра тела. Задерживаются на каждой косточке. Язык скользит, пробуя на вкус разгоряченную кожу.

Бюстгальтера уже нет, а уверенные руки срывают последнюю защиту.

Султанов целует меня. Просто прижимается губами там… где я распалена настолько, что становится стыдно, и щеки горят от смущения. Короткое прикосновение, но такое прожигающее, что дымится даже диван.

Я не успеваю запротестовать, движется дальше. Проходится губами по внутренней стороне бедер, по икрам.

– Маша моя… – выдыхает и рывком перемещается. Нависает, полностью накрывая своим большим телом, но почти не дотрагивается, сильнее раздвигает мои дрожащие ноги своими мощными бедрами. – Дурею от тебя...

Сглатываю, открываю рот, но молчу. Слова забиваются в горле. Потому просто смотрю и жадно втягиваю его запах. Тягучий аромат окружает со всех сторон, терпкий, пряный, мускусный.

Султанов приподнимается, стягивает через голову футболку, а я, как завороженная, наблюдаю за игрой мышц. Залипаю, когда стальные мускулы натягиваются и перекатываются под взмокшей кожей. Крупные капли пота, стекают по широкой груди и искусно подчеркивают впечатляющий рельеф.

Идеально прокачанное тело кажется нереальным. Не могу его не коснуться. Протягиваю руку и провожу кончиками пальцев по торсу. Чуть смелею и рисую узоры, выводя замысловатые линии на разгоряченной коже. Реакция на робкую ласку следует незамедлительно. Мускулы напрягаются, вены проступают четче. И я кайфую от того, как остро он реагирует.

– Еще, – отдает сиплым голосом приказ, которому с радостью подчиняюсь.

Распластываю обе ладони на широкой груди и пальчики растопыриваю. Скольжу вверх, чуть царапая ногтями, и его дрожь улавливаю, сильную, мощную.

– Не могу больше, взорвусь, если в тебе не буду, – шепчет придушенно и штаны стягивает, оставаясь абсолютно голым.

Вновь нависает, ловя взгляд. Глаза у него шальные, горят так, что смотреть больно. Только и не смотреть нельзя, притягивают магнитом и не отпускают. И пусть неприятные воспоминания царапают кожу, не хочу вырываться и убегать.

– Забудь про страх, – командует, читая меня, как открытую книгу. – Всё будет по-другому.

– Покажи, как… – выдыхаю и смело касаюсь колючей щеки.

Приподнимаю ноги, сгибаю в коленях и обнимаю мускулистые бедра, выгибаюсь под массивным и мощным телом, пробую расслабиться.

Сулейман лишь на секунду замирает, что-то отыскивая в моих глазах, а потом целует. Нежно, невесомо, но даже так в один момент дыхание крадет.

Горячий член утыкается в низ моего живота, надавливает и уверенно толкается вперед. Пульсация усиливается, а кровь вскипает. Острые ощущения захлестывают. Каждая вена оголена, каждая жила обнажена. Жаркий пот прошибает насквозь. Легкие жжет, а грудь мучительно сдавливает. Дрожь прошивает насквозь. Распирание внутри быстро нарастает.

Всхлипываю и трепещу, а Султанов уже отклоняется и делает новый, более резкий толчок.

И еще один. И еще.

Спина выгибается, колкие мурашки расползаются под кожей. Импульсы чистого пламени зарождаются в груди, струятся вниз, к животу. Задыхаюсь от переполняющих эмоций.

Султанов двигается мощно, размеренно. От его толчков сердце сводит тягучая судорога, каждая клетка отзывается и воспламеняется.

Пульс учащается. Льну плотнее, содрогаюсь как в лихорадке. Раскрываюсь так, что становится страшно. В пропасть сорваться, разбиться вдребезги.