Звонкий удар по щеке мгновенно отрезвил Еву, которая от его силы снова упала на землю. Она осторожно коснулась пальцами губ: на них осталась кровь.

— Ты дура, каких свет не видывал, — прошипел сквозь зубы Саваоф Теодорович, раскрывая за собой крылья. — Ты сказала себе, что это всё иллюзии, и больше ничего не хочешь слышать. Мы бы и дальше морочили тебе голову, если бы мои дорогие братья не встали на твою защиту. Тебе являлись Иисус, Николай Чудотворец и два архангела, а ты окрестила их кошмарами.

— Да что ты несёшь?! — зло воскликнула Ева, отползая назад.

— Я говорю всё так, как есть, и сейчас тебе, милая Ева, не получится сказать, что это всё плод твоего воображения.

— Получится. Оно больное, я согласна…

— Да нет у тебя никакой шизофрении! — взорвался Саваоф Теодорович, со всей силы ударяя крыльями о бурлящую ледяную воду. Холодные брызги упали Еве на лицо. — Да, она была четыре года назад, это правда, но Николай Чудотворец любезно исцелил тебя, потому что ты сказала его своеобразный пароль: ты сказала, что хочешь жить. А я решил сыграть на этом и, видимо, слегка перестарался. Но нет, ты не уйдёшь отсюда, пока не поверишь в меня.

— «В меня» — это в кого?

Саваоф Теодорович медленно улыбнулся, глухо засмеялся и наклонился к Еве, которая не находила в себе силы подняться.

— В Сатану, которого ты приручила.

Ева смотрела то в глаза Саваофа Теодоровича, то на крылья за его спиной и всё не могла поверить, что это правда.

— Почему я?.. — бессильно прошептала Ева, отползая назад, хотя в этом не было никакого смысла.

— Потому что ты маленький комочек добра, который я не смог разрушить, — глаза Саваофа Теодоровича недобро сверкнули, но внешне он остался спокоен. — Я могу раздавить тебя, как букашку, и даже не заметить этого, но ведь в этом нет никакого смысла! — крылья Саваофа Теодоровича задрожали от негодования. — Я смеюсь над Богом и Христом, смеюсь над всем человечеством, и что?!.. Я не смог одолеть какую-то жалкую человеческую душонку…

— «Саваоф», — тихо сказала Ева, глядя ему в глаза. — Вот почему тебя так зовут. Всё это время ты смеялся, да?

Саваоф Теодорович испепеляюще взглянул на Еву, но та глаз не отвела.

— Ну хорошо, — Саваоф Теодорович выпрямился и посмотрел на Еву насмешливым взглядом. — У нас полно времени, можем не торопиться. Давай я расскажу тебе сказку. Хочешь? Впрочем, вряд ли ты осмелишься сказать «нет», так что слушай. «Жила когда-то на свете девушка невиданной чистоты и доброты — таких добрых людей, как она, наверное, никогда и не было. Один был у неё недостаток: она не верила в Бога, но это не мешало ей быть самым желанным гостем на Небе. И вот однажды Дьявол решил отобрать у Небес эту драгоценную девушку. Но как сделать так, чтобы человек в один миг разорвал свой билет в счастливую жизнь? Долго думал Дьявол. Гнев? Зависть? Но такой праведный человек, как та девушка, вряд ли поведётся на это. Убийство? Нет, девушка на такое не способна. И тут Дьявола осенило! Самоубийство. Вот что совершенно точно закроет для неё врата Рая. И тогда Дьявол начал сводить её с ума. Долго бился Дьявол, однако, к его великому сожалению, девушка оказалась с большой силой воли. Дьявол позвал всю свою свиту, чтобы подтолкнуть девушку к краю обрыва, но он и не заметил, как девушка сдружилась с его приближёнными, отчего правитель Ада пришёл в невообразимое бешенство. Но и сам Дьявол с удивлением стал замечать, что он чувствует себя как-то… Странно: он всё ещё хотел отобрать девушку у Небес, но уже не только для того, чтобы только посмеяться над ними. И вот когда лёд, наконец, треснул, и девушка в порыве отчаяния сбросилась со скалы, Дьявол вдруг понял, что нет, не откажется от неё Рай и что он может потерять её навсегда. Эта мысль почему-то так напугала его, что он, не в силах справиться с собой, налету поймал эту девушку…»

Повисла тишина.

— И что было потом? — робко спросила наконец Ева, не сводя глаз с Саваофа Теодоровича. Тот помрачнел и оскалил зубы в недоброй усмешке.

— А потом он начал объяснять ей события последних трёх месяцев, — прошипел он, как змей, — чтобы она, наконец, поняла всю серьёзность последствий.

Ева помолчала.

— И как же мне теперь обращаться к Вам?

— О, мы снова перешли на «Вы», — зло усмехнулся Саваоф Теодорович, чуть прищурившись. — Что такое, Ева? Поняла, наконец, кто носил тебя на руках? Ну что ж, думаю, ты и без того знаешь моё имя…

Ева промолчала.

— Почему вы все так боитесь произнести моё имя вслух? — цыкнул Саваоф Теодорович и нетерпеливо прошёлся взад-вперёд. — Оно же такое красивое, такое мелодичное… Гораций меня понимает. Ну же, скажи его.

Ева оторвала взгляд от чёрных крыльев за его спиной и подняла глаза на него.

— И давно ты следишь за мной, Люцифер?

Дьявол довольно закрыл глаза и подставил лицо холодным брызгам.

— Скажи ещё раз, прошу. Оно так красиво звучит из твоих уст.

— Давно ты за мной следишь, Сатана?

Люцифер вздрогнул и перевёл на неё удивлённый взгляд: он не ожидал подобной стали в её голосе, но быстро взял себя в руки.

— Давно, милая Ева, давно, даже раньше, чем ты первый раз попала в больницу Николая Чудотворца. Я долго к тебе приглядывался… Всё подстроил, всё учёл…

— У Вас превосходная фантазия, господин Дьявол, — обратилась к мужчине Ева, вытирая рукавом кровь с губы. — Придумать для меня все эти испытания надо было ещё постараться.

— О, ты оценила? — улыбнулся Люцифер, разминая шею. — Я рад, что тебе понравилось.

— А что там насчёт вероятности «потерять меня навсегда»? — Сатана удивлённо поднял брови, но ничего не сказал, и Ева, почувствовав собственную силу, поднялась на ноги. — Ты сказал: «Эта мысль почему-то так напугала его, что он, не в силах справиться с собой, налету поймал эту девушку…» Твои слова.

— Я… — Дьявол нахмурился и отвёл взгляд. — Я хочу, чтобы твоя душа принадлежала мне, вот я и испугался, иначе бы я, считай, проиграл.