– Ищи, - мадам строго приказывает, - ищи, пока не найдешь.

Мужчина вздыхает и осматривает нас чуть внимательнее.

В душе загорается надежда. Похоже, ничего страшного с нами не сделают, а шансов на то, что меня кто-то «найдет» практически нет, раз поиски длятся так долго.

– А что это там у вас, девушка? – вдруг спрашивает толстячок.

В испуге поднимаю глаза и понимаю, что обращался он точно ко мне.

– Где? – сглатываю.

– В рукаве, - мужчина вдруг стремительно засеменил в мою сторону, - что у вас в рукаве?

Дрожащими пальцами вытаскиваю из рукава веточку ландыша.

Мужчина осторожно выхватывает ее из моих рук и внимательно оглядывает. По мере осмотра, его глаза недоверчиво расширяются, а на щеках появляется горячительный румянец.

– Анабель, - голос его глух от неопределимых эмоций, - возможно, это оно.

Бросаю на леди полный паники взгляд, но та не реагирует, лишь осматривает меня чуть более внимательно, чем раньше.

– Отведите ее в мой кабинет, - наконец произносит куда-то в сторону, - я хочу с ней поговорить.

Неприметный парень в форме лакея и с внешностью военного подходит ко мне, но на удивление не хватает грубо, как привыкли делать наши пленители, а осторожно подхватывает под руку и, чисто формально указав свободной рукой направление, ведет меня в коридор.

Не спорю, стараясь показать себя, как пленница, с лучшей стороны, а сама незаметно оглядываюсь, пытаясь найти хоть какие-то пути к побегу.

Окно, окно, множество дверей…

– Не советую, - вдруг говорит мой сопровождающий, - всё равно поймаем.

Ну, это мы еще посмотрим.

Кабинетом оказался заполненный стеллажами и столами зал, способный вместить в себя целое управление, а не только одну сухощавую мадам. В этом изысканном, вылизанном до блеска помещении я чувствую себя неожиданно робко, словно ребенок, случайно заглянувший на запретную территорию взрослых. Очень остро вдруг вспомнились и пыльные, слипшиеся в колтун короткие волосы, и грязные разводы на лице, и порванная, пропитавшаяся грязью одежда, которая этой обстановке не подходила даже во время покупки, что уж о сейчас говорить.

Указав на ближайший стул, «лакей» тенью проскальзывает к стене, а я неловко усаживаюсь на самый краешек сиденья, краснея от одной мысли, что этот, словно только что сошедший с каталога, предмет мебели наверняка сохранит на себе отпечаток грязи от моей одежды.

– Как тебя зовут? – мадам входит в кабинет почти сразу после нас, и под ее острым взглядом чувство неловкости достигает апогея.

Даже не думала, что такая ерунда, как несоответствие обстановке, еще может меня смутить.

Но смущает. И я, как и в детстве, ничего не могу с этим поделать.

– Гретэль, - отвечаю тихо, и тут же подавляю вспышку раздражения. Мне бы хотелось, чтобы мой голос звучал уверенно и сильно, но строгая мадам, так напоминающая школьных педагогов, и богатая обстановка, в которой мне никогда раньше не доводилось бывать, пугают даже больше жестоких солдат, к которым я давно привыкла.

– Значит, Гретэль, - мадам, усевшаяся напротив, вдруг поощрительно улыбнулась, еще сильнее напомнив школьную учительницу, - немного необычное имя.

– Вполне обычное в наших краях, - пожимаю плечами.

В комнату, стараясь ступать незаметно, заходит тот самый толстенький мужчина и застывает у входа.

– Хочешь чаю, Гретэль? – задают мне самый необычный вопрос за последний год.

– Нет, спасибо, - тут же отказываюсь, не желая демонстрировать полное отсутствие светских манер. Почему-то сейчас это казалось стыдным, как бы глупо ни звучало.

– А зря, у меня есть замечательные пирожные, - мадам снова улыбнулась.

Сердце замирает.

Еда?

– Тогда я бы не отказалась, - говорю, позабыв про всякий стыд и неловкость, и передо мной тут же оказывается кружка горячего чаю и два изумительных на вид пирожных, которыми я так залюбовалась, что даже не обратила внимание на то, что появились они словно из ниоткуда.

Дрожащими пальцами беру в руку ложечку и неуклюже отщипываю маленький кусочек. Вкусовые рецепторы взрываются от давно позабытых ощущений, и я невольно прикрываю глаза, стараясь сдержать стон удовольствия.

– Вкусно? – спрашивает мадам, не переставая пристально меня изучать.

– Да, только очень сладко, - позабывшись искренне отвечаю.

– Ты просто отвыкла от сладкого, - участливо кивает леди, давая мне время доесть.

Сметаю предложенное в мгновение ока и, чуть расслабившись, усаживаюсь на стуле поудобнее, чувствуя легкую тошноту и головокружение от резко поднявшегося в крови сахара.