– Не думал, что тебе так интересна политика, – честно признался король, нежно поглаживая меня по колену.

– Мне интересно все, что касается твоей безопасности. – Мягко улыбнувшись, я положил голову Эллину на плечо. Он поиграл прядью моих волос, намотав ее себе на палец.

– Альянс может предложить только король Благого Двора, а у нас с ним достаточно натянутые отношения. – У Эллина дернулись желваки. – Много лет назад один фавн-прорицатель изрек пророчество, что отпрыск Маркуса станет причиной моей гибели и уничтожит Неблагой Двор.

Меня прошибла дрожь, а пальцы на ногах стали невыносимо холодными.

– Принц Дориан способен тебя убить? – Страшные слова стали поперек горла. Я застыла, озадаченно пялясь на Эллина.

Он сдавленно хохотнул:

– Этот высокомерный болван даже пальцем в мою сторону пошевелить побоится. – Я непонимающе нахмурилась, ожидая дальнейшего разъяснения. – Благой Король сто тридцать лет назад усыновил Дориана, он – ребенок его погибшего двоюродного брата. Говорят, что единственная возлюбленная Маркуса безжалостно разбила ему сердце и сбежала в мир смертных.

Неожиданно я поперхнулась слюной, сильно закашлявшись, Эллин ласково погладил меня по спине, продолжая:

– После ее побега Маркус погряз в делах короны, разочаровавшись в любви. Благой Король осведомлен, что до меня дошли слухи о пророчестве, и знает, что я любой ценой не допущу падения своего Двора, даже если мне придется убить всех его любовниц. Я на корню уничтожу даже его попытку произвести на свет дитя, не говоря уже о родившемся ребенке. – Угрожающий голос Эллина звучал непривычно жестко.

Переваривая информацию, я всеми силами старалась не замечать знакомый сюжет раскрываемой мне истории.

Если несколько часов назад я была полна решимости раскрыть Эллину правду о себе, то сейчас мой язык словно приклеился к нёбу.

– Ты хотел мне что-то показать? – попыталась я переключить тему разговора. Я заставила себя широко улыбнуться, но улыбка получилась натянутой, и, конечно же, это не ускользнуло от глаз короля.

– Агнес, тебя что-то беспокоит? – спросил Эллин, внимательно за мной наблюдая. Ледяные руки обвивали мою талию, крепко прижимая к себе. Но почему-то его объятия перестали казаться такими надежными и безопасными.

Я отрицательно мотнула головой, заправив за ухо выбившийся из прически локон.

– Агни, если я чем-то тебя обидел… Мой приказ караульным был дан исключительно в целях вашей с Артуром безопасности. Я доверяю тебе и твоему брату, но не хочу испытывать судьбу, понапрасну рискуя вашими жизнями.

Король ласково провел ладонью по моей щеке, порождая электрический разряд на коже.

Внезапно в моем подсознании что-то с грохотом оборвалось. Я словно потеряла землю под ногами и полетела вниз – туда, где жила моя истерзанная душа, где мои руки по локоть в крови баюкали тело матери, туда, где я была обречена на вечное скитание и одиночество.

Я смотрела на Эллина широко распахнутыми глазами. Все в нем осталось прежним: те же острые скулы, манящие губы, ледяные глаза в обрамлении пушистых ресниц, но недавний рассказ будто заставил меня взглянуть на него под другим углом – увидеть в нем безжалостное, хитрое древнее существо, наделенное убийственной силой…

Меня охватил ужас. Я закрыла глаза и резко отстранилась от него, вскочив с диванчика.

– Агнес? – взмолился Эллин. Одним прыжком подлетев ко мне, он крепко прижал меня к своей груди.

Меня колотило, как в лихорадке. Мое внутреннее чутье кричало во все горло: «Спасайся! Беги, пока не поздно». Но сердце, бьющееся в унисон с сердцем Неблагого Короля, заглушало разум.

Эллин подхватил меня на руки, всколыхнув пышный подол платья. Мое наваждение отступило, как только я уперлась носом в изгиб его шеи.

– Что бы ты там себе ни надумала, дорогая, знай: я не смогу существовать без тебя, как зима – без снега, ночь – без звезд. – Эллин, зажмурившись, поцеловал меня в висок. – Идем, тебя нужно согреться.

Оказавшись в королевской купели, я изумленно пялилась по сторонам, не скрывая своего удивления. Как и моя, купель Эллина находилась под открытым небом, представляя собой огромный бассейн, но заканчивалась она не привычным мне мраморном бортиком, а водопадом, обрушивавшимся прямо с балкона.

Шум низвергающейся воды наводил на приятные мысли о морском прибое.

Поставив меня на ноги, Эллин принялся возиться со шнуровкой на моей спине. От воды соблазнительно поднимался пар с ароматом кедра, влекущий в объятия теплой купели.