Подумать только, я стану матерью! Все пошло не по совсем тому сценарию, на который я рассчитывала и несерьезная интрижка превратилась в перспективу настоящей семьи, но это жизнь. Так бывает.

За исключением того, что брат отца ребенка не должен узнавать обо всем первым. Наверное, я разрешила ему пойти с собой, потому что до последнего была уверена, что не беременна.

— Я не хмыкал, — спорит Александр, но меня не проведешь.

— Хмыкнул, — настаиваю я.

— Тебе показалось.

Я останавливаюсь и тычу пальцем в широкую грудь.

— Будешь говорить мне, что я слышала, а что нет?

— Я не буду спорить с тобой, ты не в себе. — Волков отмахивается от меня, словно от назойливого насекомого, и продолжает идти.

Теперь настает моя очередь догонять его. Была бы я повыше ростом…

— В смысле, не в себе?! — Я устраиваю скандал прямо посередине улицы, но мне все равно. — Что это за сексизм такой? Хочешь сказать, раз я… раз у меня…

Но я не могу сказать это вслух. Пока не готова. Тихий голос в моей голове до сих пор твердит, что это ошибка, что надо сделать еще один тест.

Волков останавливается в последний раз и смеряет меня оценивающим взглядом.

— Да, именно это я и хочу сказать, — подтверждает он.

— Да я тебе!.. — Я замахиваюсь сумочкой, но вовремя замечаю прогуливающуюся нам навстречу Марину Павловну.

Бухгалтерша улыбается нам елейной улыбочкой.

— А-а, Александр Леонидович, Настенька, — здоровается она. — Отличная погода, правда? Я вот решила перед обедом выйти за мороженым.

Меня от одной мысли о чем-то жирном и сладком снова начинает подташнивать. Все происходит так быстро, что я едва успеваю отскочить к растущему у дороги дереву, и последние остатки завтрака оказываются на траве.

— Шаурма, — спокойно комментирует Александр за моей спиной.

Краем глаза вижу, как Марина Павловна осуждающе качает головой.

— Я вот никогда не покупаю непонятную еду, — заявляет она. — Ведь не знаешь, из чего она приготовлена. А уж эти сомнительные палатки с пирожками и прочей дрянью… Нет ничего лучше домашней еды.

«Да пошли вы оба», — хочется сказать мне, но я занята тем, что сплевываю желчь.

— Абсолютно с вами согласен, — говорит Волков. — Думаю, для Анастасии это будет хорошим уроком.

Достаю из сумочки салфетки и вытираю рот.

— Ты в порядке? — неожиданно спрашивает Александр, когда Марина Павловна скрывается из поля зрения.

— Физически или эмоционально? — Я отхожу от злосчастного дерева.

— И так, и так.

— Тогда хреново, — хриплю я. — Мне бы водички. Так почему ты хмыкнул?

Мы медленно идем обратно в сторону офиса, я стараюсь дышать как можно глубже.

— Ты же не отстанешь, да? — Александр потирает виски и протягивает мне бутылку с водой, которую успел купить в киоске.

— Ни за что, — подтверждаю я и присасываюсь к бутылке.

— Просто подумал, удивительная штука, братец празднует день рождения в баре, а тебе не сообщил, — признается Волков.

Я не знаю, что и сказать. С одной стороны, мне сразу хочется найти Ярославу оправдание. Что там будет кто-то с работы, и он не хочет, чтобы нас видели вместе. С другой стороны…

— Где?

— На Калиновской, время не знаю. — Александр осекается. — Ты же не собралась туда заявиться просто так?

— Посмотрим, — неопределенно отвечаю я.

На самом деле, я очень даже хочу заглянуть на праздник, на который меня забыли позвать.

— Настя, лучше не надо, — предупреждает Волков.

— Это почему? — Я смотрю на него с вызовом.

— Наверное, у него были причины. Хотел собраться только с друзьями, например.

Я фыркаю.

— Ну вы, мужики, и наивные.

— А ты прямо пороху нанюхалась? — грубо отвечает Волков.

— Я, может, и не жила за границей, но тоже не вчера школу закончила.

Наша перепалка вялая, не то что раньше, за что я ему благодарна. Он скорее отвлекает меня от ненужных мыслей, нежели спорит со мной. Может быть, я была не права и Александр Волков не самая последняя сволочь на земле. А как минимум предпоследняя.

— Ты до сих пор ездишь на этой машине? — удивляюсь я, когда мы оказываемся на парковке и я замечаю свой «шедевр». — Думала, она прокатная.

— Я выкупил ее, — отвечает Александр таким тоном, будто говорит о покупке колбасы.

— Зачем?

Нет, правда, что за глупость?

— Захотел, — просто отвечает Волков, и я понимаю, что больше ничего из него не вытяну.

У меня по спине пробегает холодок. Это значит, что любой из коллег в любой момент может увидеть эту самую надпись.