— Твою ж мать! Только душелова нам не хватало…

— Три тысячи двести рублей. Три…

Громкий удар молотка разнесся по притихшему залу.

— Продано, — сообщил распорядитель, — мессиру Павловскому…

Пытавшийся перебить мою цену умник отбросил табличку на колени и больше в мою сторону не смотрел, а ведь я отправил ему всего-ничего Темноты, выражая достойный его членства почет. Видимо, этого было достаточно.

Вскоре аукцион завершился, и под аккомпанемент дружного скрипа кресел я поднялся с места, оказавшегося удобным и мягким — даже захотелось посидеть здесь как-нибудь еще. Надо бы озаботиться вопросом почетного членства. Следом встал и сидевший рядом Садомир.

— Еще раз спасибо за все, — я пожал на прощание его руку.

— Что вы, знакомство с вами мне в удовольствие, — отозвался он. — Скажу даже больше: на долю мгновения мне показалось, что рядом ваш отец.

То есть и это было удовольствием?

— Надеюсь, это комплимент, — усмехнулся я.

— Он бы сказал точно так же, — улыбнулся барон. — И знаете что, ваш отец был частым гостем в моем доме, и я бы хотел видеть там и вас. Окажите мне честь.

В гости нас с Глебом редко зовут — обычно мы туда вламываемся. Почему бы и не оказать честь?

Условившись о встрече через пару дней, наш новый знакомый отправился по своим делам. Я же расплатился за купленную книгу и сразу ее забрал. Томик оказался старым, потрепанным, буквально рассыпавшимся в руках, но несомненно ценным.

— Есть там что интересного? — спросил друг, когда наши шаги гулко разнеслись по пустоте подземной парковки.

О да, даже беглый осмотр показал, что среди этих пожелтевших страниц много чего интересного.

— Нужен подопытный, — ответил я.

— А может, подопытная? — мигом потянул он. — У тебя теперь есть, на ком ставить эксперименты.

— Она такого только испугается, а ты у меня бесстрашный.

— Ах, — притворно вздохнул мой полудурок, — и почему я не чувствую ничего хорошего?

— Потому что я не заставляю, — любезно пояснил я.

Он фыркнул в ответ.

— Глеб Николаевич!.. — вдруг разлетелось по тишине парковки.

К нам торопливым шагом подскочил незнакомец с крупным золотым перстнем на пальце, с большой вероятностью вышедший с нами из одного зала. Лет тридцати, животик упитанный, вид лоснящийся, улыбка заискивающая — такие франты частенько приходили к деду просить в долг.

— Тут такое досадное недопонимание вышло, — с ходу заюлил и этот. — Хотел забронировать столик на вечер в вашем заведении, а мне сказали, что я в черном списке. А мне так хотелось этим вечерком пар снять…

Ну надо же — пар снять или девочек побить?

Глеб на секунду сжал кулаки и тут же их разжал.

— И что тут непонятно? — отчеканил он.

Мужчина слегка прищурился.

— Вы бы поосторожнее, все-таки с колдуном разговариваете, — и выразительно помахал своим перстнем.

— А вы разговариваете с моим братом, — вмешался я. — Советую быть осторожнее вдвойне.

Тот с ухмылочкой перевел глаза с Глеба на меня.

— А тебе повезло, Павловский, что служка твой заплатил, чтобы я тебя не трогал. Так что не умничай тут, а то следующий платеж будет больше!..

Ах, тебе кто-то там заплатил, чтобы ты меня не трогал — ну мне-то за это не платили. С людьми, которые как будто напрашиваются на кулак, так и надо поступать — зачем лишать их удовольствия? Резкий шаг к нему — и без лишних комментариев я хорошенько залепил ему под дых, вложив для профилактики в удар побольше Темноты. Он захрипел и согнулся пополам.

— Еще раз увижу рядом с братом или его клубом, вообще не разогнешься. Понятно?

— Да вы дворяне или кто? — аж взвыл этот хлыщ, внезапно вспомнив о манерах.

А ты что думал, мы будем тактично слушать? Ты явно переоцениваешь наше воспитание.

— Дворяне-дворяне, — подтвердил Глеб, следом залепив ему туда же. — И кулаки у нас благородные. Оставляют синяки благородного сизого оттенка. Поэтому в следующий раз будешь платить за каждый удар, а сейчас бесплатный пробник… Это тебе за Аллу, — пояснил он, лупя дальше, — это за Женю, а это за Милу… С ними ты очень по-дворянски разговаривал. Продолжать раскрашивать или уже наконец понял?

Змея, высунувшись из моей тени, стегала любителя манер по пальцам, не давая выпустить Темноту. В столице полно сильных колдунов, но мне пока попадалось только какое-то отребье.

— В следующий раз, когда захочешь кого-то ударить, — добавил я, когда Глеб брезгливо отшвырнул раскрашенную тушку на бетонный пол, — подумай обо мне. Подумай, как я ударю за каждый удар, который ты нанесешь. Ты теперь в моем личном черном списке. Уяснил?

— Да ты пожалеешь! — разбрызгивая слюну, завопил он. — Да вас такие проблемы ждут!..