— Ты не против, — спросила моя хозяюшка, — если оно будет здесь? Мне кажется, — чуть смутившись, добавила она, — я в нем выгляжу красивее…

Я задумчиво повернулся к зеркалу — тому самому из Лукавых рядов, которое зачем-то заказал отец. Изящная вещица — и, по ощущениям, на этом все. Темноты от него не чувствовалось — от кольца на моем пальце фонило больше. Что по ту, что по эту сторону ровной глади рядом стояла ослепительно красивая девушка — впрочем, как и всегда.

— Ты везде выглядишь прекрасно, — я провел ладонью по ее щеке.

Отвернувшись от отражения, Уля снова прильнула ко мне.

— Хочу провести этот вечер только вдвоем, — прошептала она и потянулась к моим губам.

Ага, конечно, дадут нам провести вечер вдвоем — в этом доме никто не отличается тактичностью. То ли мы целовались слишком громко, то ли все зомби были убиты, но к тому моменту, как мы максимально бесшумно вышли в гостиную, Глеб и Агата уже топтались у двери. Ведьмочка с ходу начала умолять взять ее с собой — причем не меня, а Улю, точно зная, кого ее большие просящие глазки быстрее растрогают. Глеб же просто стоял рядом и лыбился, прекрасно зная исход. После такого для полного комплекта осталось только позвать Дарью.

Однако наша мадам неожиданно отказалась, заявив, что у нее есть другие дела. Она последние несколько дней вообще была какая-то странная, и происшествие с бывшим хозяином клуба тут ни при чем. Хотя, конечно, за это она нам выписала — но доказательства есть? Доказательств нет. А Синод не действует без доказательств, только мозг пилит.

Вчетвером мы приехали в огромный торгово-развлекательный центр с кучей магазинов, кинотеатром, кафешками, фонтаном с живыми рыбками и круглой стеклянной крышей, под которой находилась оранжерея. Именно там, как сообщалось в ярком рекламном плакате у входа, продаются лучшие свежесрезанные букеты столицы, один из которых Уля сразу же и получила.

— Самые красивые цветы столицы для ее самой красивой девушки, — сказал я, вручая ей хрустящую упаковку.

— Спасибо, дорогой друг, — усмехнулась моя прелестница, однако очень бережно прижала цветы к себе. — Осталось поделиться ими с миллионом моих фолловеров.

— А у тебя они есть? — не поняла сарказма Агата, которая уже сжимала в одной руке коктейль, а в другой мороженое. Всем свои подарки.

Вдвоем нам удалось остаться только коробку куриных крылышек спустя. Явно не наевшись, Глеб и ведьмочка взяли гигантское ведро попкорна и направились смотреть какой-то ужастик. Мы же, отказавшись от этого удовольствия, остались у перил на одном из последних этажей, глядя на людей внизу, казавшихся маленькими и суетливыми.

— Хочу, — сказал я, убирая темную прядь, упавшую на ее лицо, — познакомить тебя кое с кем.

Уля на миг поджала губы, прекрасно поняв с кем.

— Думаешь, надо? — тихо спросила она.

— Что тебя смущает?

— А о чем нам разговаривать? Между мной и ею пропасть, — следом раздался вздох. — Она прима Императорского балета, светская женщина. Она блистает на всю столицу… А я выросла в деревне с коровами и козами.

И мной — и вот об этом точно не стоит забывать. Не у всех есть такой козырь.

— Она одна из самых красивых женщин столицы, — снова вздохнула Уля.

— Одна из самых. Но не самая, — я отодвинул ее локоны и поцеловал шею.

Моя красавица, помедлив, улыбнулась.

— Хорошо, — после паузы сказала она. — Только дай мне немножко времени, чтобы я сама была готова к этому. Внутренне…

И как же ты будешь готовиться внутренне? Сидеть внутри дома со смартфоном, изучать ее фотографии и все больше увеличивать свою воображаемую пропасть?

— Хорошо, — кивнул я. — Но на днях мы с тобой пойдем в театр.

Серые глаза слегка прищурились.

— Хочешь показать ее мне в минуты триумфа?

— О каком триумфе речь? — уточнил я.

— Она будет на сцене, ей будут аплодировать сотни, может, даже тысячи…

— И пока все эти люди будут аплодировать ей, тебя будут целовать я, — для наглядности я снова поцеловал ее в шею. — Чей это будет триумф?

— Да мне даже в этот театр нечего надеть, — привела Уля последний довод. — На ее фоне я буду смотреться просто бледно…

— Ну, это легко исправить.

Приобняв, я потянул ее в бутик неподалеку, чью витрину она украдкой рассматривала еще в самом начале прогулки. В просторном зале играла легкая музыка, а пахло так, будто пол тут мыли исключительно духами. Зеркала же, висевшие на каждой стене, позволяли любоваться шагающей рядом красавицей сразу со всех ракурсов. Уля осторожно потянулась к ближайшему ряду сверкающих вешалок, взглянула на ценники и торопливо отдернула руку.

— Дорогой магазин, — прошептала она. — Может, пойдем отсюда?