Шрифт:
И вот день Х!
Уже утром тринадцатого августа я получаю поздравления от ребят, от матери и отца, и даже от Толмацкого, который обещает не увольнять меня в честь такого особенного для меня дня. Но мне не до его юмора. Потому что от Арины ни слова, ни полслова. Штиль да гладь, Божья благодать, мать-перемать!
Обидно, да! Ведь я ждал, хотя бы такого:
«С Днем рождения, петух ты гамбургский!».
Но, увы…
А для нее у меня посылки с подарками уже прибыли. И я тут же бегу бережно и красиво все упаковываю. До кучи выбираю огромную корзину с подсолнухами, кустовыми розами и жёлтыми пионами.
И за всем этим делом, конечно же, не успеваю, чтобы выцепить ее у подъезда перед трудовым днем. А потом и после работы тоже.
Лох – это судьба!
Скольжу взглядом по бесконечному потоку офисного планктона, что выходит из офисного здания, где трудилась моя ненаглядная, а ее самой и нет. Покумекал, пожевал губу, порешил, что в свой день она не стала бы так долго на работе задерживаться и снова запрыгнул в тачку.
И со всем богатством я порулил к ее дому. А там уж и в окнах свет горит. Слава Богам!
Выдохнул и к домофону сунулся. Набрал заветный номер, спустя минуту услышал ее голос. Но стоило мне только произнести банальное:
– Привет, – как связь тут же прервалась.
Ведьма строптивая!
Но только и я не лыком шит.
Достаю сотовый и набираю ее новый номер. Гудок, еще и еще один. Не берет. Повторяю попытку и меня тут же скидывают.
Фак!
Открываю мессенджер и пишу сообщение:
«С Днем рождения, Арина!».
И следом еще одно.
«Пожалуйста, возьми трубку или ответь. Я просто хотел тебя поздравить».
И только тут наконец-то приходит долгожданный ответ:
«Господи, как же ты меня задолбал!».
Зашибись! Спасибо, любимая! Вот прям от души!
«Дай мне всего минуту. Подарок вручу и уеду. Обещаю!».
Но это сообщение уже не доходит до адресата, а потому я понимаю, что меня тупо скинули в черный список. Вот так. Заслужил? Ну, так-то да, но…
Но я сдаваться не собираюсь.
И начинаю караулить у подъезда, чтобы попасть внутрь. Вот и бабуля с двортерьером тут как тут. Видит мои метания, сочувственно на меня поглядывает, но удаляется. А спустя минут десять появляется вновь, чтобы всучить мне пакет с домашними пирожками.
Офигеть, Гордеев, вот это подгон на двадцать третий День рождения! Такого мне точно никогда не дарили…
– Там с капусткой и с картошечкой, сынок, – улыбается мне этот божий одуванчик, а я ей и, чтобы не обидеть бабульку, все-таки откусываю небольшой кусочек. Да так и прикрываю блаженно глаза.
Через две минуты пирожков нет, да и я только сейчас понял, что был голоден как волкодав.
В половине одиннадцатого вечера я все-таки попадаю в подъезд, поднимаюсь на третий этаж и стучусь в нужную квартиру. И она там – слышен звук работающего телевизора – вот только никто открывать мне не собирается.
А потому я тупо сажусь на лестничный пролет и принимаюсь ждать.
За ребрами ломит и дышать чертовски тяжело. Душа моя медленно, но верно исходит трещинами.
Нет, я ни на что особо не надеялся лично для себя в этот чертов день, но Арину поздравить мечтал. Да! Подарки выбирал от всего своего влюбленного глупого сердца, нужные слова репетировал и надеялся сказать, хотя бы не все, но парочку. А не отделаться жалкой смской.
Без пятнадцати двенадцать получил сообщение от Ветрова:
«Ну как?».
И тут же ответил:
«Никак».
Стиснул зубы, а потом решил, что не сахарный, не растаю, а значит смогу до самого утра досидеть, пока ее дверь не откроется, а уж там…
Не знаю, но я все равно, хочет она того или нет, поздравлю ее с праздником. Ведь лучше поздно, чем никогда…
Правда же?
Без пяти двенадцать за ее дверью послышались тихие шаги, замерли за дверью и вдруг замок щелкнул и провернулся.
А я резко поднял голову и уставился на девушку в простом домашнем халатике, с распущенными длинными волосами по плечам и самыми грустными глазами на свете.
– Арина, – прошептал я.
– Гордеев, – обвинительно ткнула она в меня пальцем, – ты совсем ошалел? Ты чего тут расселся, а? Перед соседями меня позоришь…
Ошалел?
Х-м-м, нет, моя дорога, пока не ошалел, но скоро обязательно сделаю это…
И решительно встал на ноги.
Глава 50
POV Арина
Рейс Москва-Тюмень. И я в кармане до боли сжимаю ключи от бабушкиной квартиры. Она мне ее после смерти завещала, уповая на то, что я ее просто так не продам, как ненужный балласт, в отличие от моего отца.