– Увлеклась, значит. Знаешь, что мне кажется удивительным? – я вытерла испачканные чернилами пальцы о полотенце.

– Что я замечательно готовлю?

– Нет… то есть ты просто богиня кухни, это факт, - быстро исправилась я, чем заслужила снисходительную усмешку Фани. – Но странно то, что наш язык и письменность практически не отличаются друг от друга.

– Некоторые твои слова я не понимаю.

– Это мелочи, - отмахнулась я, запихивая в рот лакомство. – Про телефон и прочее тут не слыхивали. Но все эти совпадения знатно облегчают мне жизнь.

– Ну и хорошо, - легкомысленно ответила Фани. – Чего об этом думать?

– Разве тебе всене кажется странным?

– Мои финансовые книги просматривает иномирянка. Мне даже это не кажется странным. Но вот смириться с тем, что ты не хвалишь варенье, я не могу!

Зачерпнув ложкой тягучий десерт, я принюхалась:

– Невероятно. Что это?

– Лопай, трудяжка. А то ты сейчас свалишься, и твой волк мне не простит.

– Он не мой, - возмутилась я.

– Конечно. И потому ты вчера стянула с него штаны?

Я поняла, что покраснела, так как щеки буквально запылали.

– Все был не так…

– Расскажи мне, почему ты утащила его штаны в комнату и зарычала, когда я попыталась их забрать?

– Не было такого!

– Значит, мне показалось, - не стала настаивать Фани, но хитрое выражение ее лица говорило, что она уверена в своей правоте.

– Я не слышала, как постояльцы ушли. Их ведь нет в доме? – решила я сменить тему.

– Так они в город не спать приехали. Вряд ли волчара собирался здесь столкнуться со своей суженой…

Я с удивлением обнаружила, что и вправду рычу. И звук при этом получился низким и совершенно точно не человеческим.

– Не ворчи, - беззлобно хохотнула лисица. – Никто у тебя твоего мужика не уведет. Видела я в окошко, как он шмыгал вокруг дома. Проверял нет ли претендентов на твой хвостик. Вынюхивал и метил территорию.

– Фу, - скривилась я. – Метил?

– Терся боками о кусты и забор. Теперь у нас весь двор провонялся волчьим духом.

– Серьезно?

– У тебя и впрямь что-то с носом, - озаботилась собеседница. – ты ж должна чуять такие вещи.

– Может, потому, что я не оборачиваюсь?

– Значит, надо подождать.

– Чего?

– Наберешься сил и сможешь сменить ипостась.

– Не получится у меня это. Ты ведь должна понимать, что я не такая, как все остальные.

– Ага, конечно. Вот только пахнешь как лиса, ведешь себя как лиса и ворчишь точно. как она самая. Перестань хандрить. Твоя натура выберется наружу. Никуда от этого не деться. Я тоже поздно обернулась.

– И как все было? – с затаенным страхом поинтересовалась я. Даже жевать перестала.

Фанита тяжело вздохнула и потупила взгляд. Казалось, она нехотя вспоминала давно минувшее. Я терпеливо ждала. Но все же не спешила откусывать следующий ломтик блинчика, каким бы аппетитным тот не казался. Разговор был не просто любопытным. Он обещал быть тяжелым.

– Обычно первый оборот проходит у перевертышей в юношестве. Когда мы совсем молоды, то сил хватает на то, чтобы пережить его без последствий. Чем старше мы становимся, тем тяжелее выпустить зверя наружу.

– Почему так?

– Мешает разум. Нужно освободиться от сомнений и праздных мыслей. Чем старше становишься, тем больше лишнего в голове творится.

– И как было у тебя?

– Лис действительно мало. И неспроста. Мы рождаемся слабыми и болезненными. Не все из нас доживают до совершеннолетия.

– Почему так?

– Такая порода, - вздохнула женщина. – Поэтому лисы и обитают в изоляции, в крохотных деревеньках, вдали от цивилизации. Наш мир не любит слабых. Вот мы и прячемся до поры до времени.

Фани вздохнула и строго посмотрела на полную тарелку.

– Зубы мне заговариваешь? Давай-ка кушай.

– Я просто слушаю.

– А я слежу за тобой, - лиса ткнула в меня пальцем. – Ешь!

Торопливо кивнув, я принялась жевать блинчик.

– Вкусно.

– Еще бы, - самодовольно хмыкнула хозяйка и вздохнула, - Мне тебя только откормить надо. А там рукой подать до первого оборота.

– Ты ведь говоришь, что возраст важен?

– Конечно. Но у тебя случай особый.

– Угу. Лиса без хвоста.