Это было на самом деле очень забавно - устраивать советы на сцене. Можно было даже заставить играть оркестр, а в зал пригласить зрителей, которые могли бы стать непосредственными участниками действия. Мне давно уже интересно посмотреть, как это выглядит со стороны, но проблема в том, что зачастую я - главное действующее лицо.

Как только мы с Латанай вошли в зал, я сразу понял, что моя рассеянность снова подвела меня. Нельзя было оставлять леди Лето и лорда Осень наедине, особенно в таком критическом состоянии. Теперь открылась перед нами такая картина: большинство кресел в зале опрокинуто, кулисы сорваны, а прямо на сцене идёт дождь, размывая и растапливая лёд украшений и орнаментов. А я эти украшения сам создавал.

Вот не люблю, когда кто-то портит мой дворец.

Посреди сцены стояли друг против друга в пафосных позах Диальнат и Ална. У обоих светились руки, наполненные силой. Я даже видел, как по коже Диальната скользят потоки серовато-рыжего цвета, подсвечивая его бледные глаза изнутри. Ална, казалось, уже ослабла. Она сама по себе слабая. Один на один с лордом Осени она всегда проигрывала.

– Диальнат, Ална, - сказал я негромко, но властно.
– Прекратите этот цирк.

Лорд Осень словно с сожалением оторвал взгляд от точёной фигуры леди Лето. Как только он слабо встряхнул руками, сбрасывая с них силу, Ална тоже расслабилась и принялась поправлять яркое пышное платье и белокурые волосы.

– Ты вызвал нас на совет, князь Зима, - произнёс Осень своим мертвенным, безразличным голосом.
– Зачем?

– Мне надоели эти игры в интриги, - ответил я, поднимаясь на сцену и оценивая масштаб хаоса, который устроили демоны.
– Недоговорённости между нами действуют мне на нервы. Если вы хотите войны, так давайте же объявим её открыто, а не будем писать друг другу глупые записки.

Латанай, переступая через лужи, прошла к дальнему концу сцены. Я видел, как она оглядывалась по сторонам с изумлённым и несчастным видом.

Я приказал слугам поставить на сцену четыре кресла и небольшой столик. После того, как мой приказ был выполнен, мы все устроились вокруг стола, на котором уже красовалась ваза с цветами - её наколдовала леди Лето. Это явно был вызов Диальнату. Благо, я успел перехватить его руку, когда он начал замахиваться, чтобы уничтожить букет.

Да, разговор будет тяжёлым и крайне неприятным.

Неподалёку играла клавесинистка. Да-да-да, это правда: в моём дворце всегда звучит музыка! Я не выношу тишины.

– Итак, я раскрываю тайны, - сказал я, когда на лицах демонов времени воцарилось относительное спокойствие.
– Во-первых, Диальнат, - я посмотрел на лорда Осень, лицо которого по обыкновению было усталым и безразличным, - я намеревался отправить тебе письмо с ответом сегодня. В нём я писал, что отказываюсь от эксперимента против Алны.

Леди Весна судорожно вздохнула. Лето вскинула на меня удивлённый взгляд, а Диальнат зло прищурился, глядя на меня из-под спутанных волос.

– Затем, - спокойно продолжил я, - ко мне пришла Латанай и поведала, что Ална хочет восстать против меня и Диальната. Ална, это так?

– Да, так, - её звонкий, сладкий голосок так и звенел от едва сдерживаемой ярости, которая была так чужда её характеру.
– Мне надоело то, что вы, князь Зима, вместе с лордом Осени постоянно притесняете нас с Весной...

– Меня никто не притесняет, - заметила Латанай.

– Значит, меня!
– зелёные искристые глаза Лето сверкнули.
– Я здесь самая слабая, самая поздняя! Что плохого в летнем тепле? Почему лорд Осень, этот... жестокий тиран раз за разом лезет не в своё дело? Это моё время цикла! Моё!

– Тебе есть, что сказать, Диальнат?
– спросил я.

– Не называйте меня более этим именем, князь, - вымолвил он, поглядев на меня своим неподвижным жутким взглядом.
– Я - лорд Осень, и это звание я ношу с гордостью. Что же касается претензий леди Лето, то они возникли на пустом месте. Разве не очевидно то, что я сильнее её, а, следовательно, вправе решать, где её время, а где - моё?

Меня всегда веселило то, как он красиво выражается. Интересно то, что и он, и Ална действительно при жизни принадлежали высшему обществу и звались лордом и леди.

Между тем я задумчиво оглядывал обоих демонов. Снова они о циклах, снова они о временах года. Да, мои догадки были верны: эти двое уже начинают растворяться, они умирают. Каждое слово, каждая мысль о цикле подталкивает их к концу разума. Они уже не в состоянии понять, что они не времена года, что когда-то давно они были людьми со своими индивидуальными историями.