– Это она не строгая. Она так заботиться.
– Проворчал из-под простыни Нильс.
– Она у меня хорошая!

– Так я и не спорю, что хорошая, - на меня муж смотрел весело улыбаясь.

– Ой, я не буду их надевать! Они колючие!
– закапризничал Нильс, увидев у меня в руках шерстяные носки.

– Неправда, - улыбнулась я.
– Это шерстяные колючие, а эти особенные, пуховые. Потрогай! Нильс с сомнением протянул руку и пощупал носок.

– Мягкие, - удивился он.

– Конечно, это у нас наставницы в обители вязали такие. Вычесывали пух у особых коз и кроликов, из этого счeса и делали нить для таких носочков.
– Рассказала я.
– Так что не бойся, колоть ничего не будет.

Когда одетый в нательную рубашку и коротенькие нижние штанишки Нильс, в носках и причeсанный, устроился на кровати, Лион и Ритана, как-то незаметно ставшая не только моей помощницей, но и няней для Нильса, принесли подносы с едой для мальчика и его друга.

Лебедю досталось распаренное пшено, а вот для Нильса принесли густой бульон с мелко порезанным мясом и ещё горячие булочки.

– Не торопись, мы не отнимем!
– усмехнулась я, наблюдая, с какой жадностью отправляет ложку за ложкой в рот, всегда очень аккуратно кушавший Нильс.
– Вон, даже твой друг кушает не торопясь.

– Фрост упрямый, но умный!
– заявил мне Нильс.

– Фрост?
– переспросил Рихард.

– Да! У него пёрышки, как мороз на окне, и ему понравилось.
– Объяснил, почему такое имя Нильс.

Уложив ребёнка спать и оставив его под надёжным присмотром, я тоже собиралась добраться до кровати.

– И куда это моя жена собралась?
– промурлыкал поймавший меня Рихард.

– О, у вашей жены, лорд, на эту ночь грандиозные планы! Я собираюсь спать в собственной комнате, в собственной кровати, - озвучила я.

– Отличный план, мне нравится. Но моя жена во всеуслышание заявляла, что у неё два дракона, и оба её.
– Припомнил мне муж.
– А я ведь тоже летал под дождём, замёрз, продрог, проголодался...

– Ага, и вообще не ел три дня?
– продолжила я.

– А в моём-то возрасте и такие потрясения!
– продолжил дразнить меня Рихард.
– Ну что? Идём греться?

Натирая мужу спину, как он любил, чтобы аж до красноты, я задала вопрос об одном непонятном мне моменте.

– А почему нужно блокировать оборот? Ну, подумаешь, не сразу драконeнок взлетит. И что?
– не понимала я этого, тем более, что Зверь у драконов настолько высоко ценился.

– Понимаешь, тут дело в магии Зверя. Именно она дарит нам полёт! А без магии это просто превращение в зверя. И чем дольше момент оборота от первого полёта, тем больше вероятность того, что обернувшийся останется крылатым ящером до конца дней.
– Рассказывал муж.
– Постепенно теряя человеческие разум и чувства. А дракон... Представь, огромная, неуязвимая огнедышащая зверюга. Да даже если он просто захочет поиграть... А если рассвирепеет? Нильс ещё совсем малыш, а его Зверь уже сейчас может быть опасен, хотя обещает быть куда крупнее. Может вообще будет, как мой дед. И расти он будет очень быстро. Поэтому три недели это крайний срок, когда ещё можно вернуть дракону человеческий облик и рассудок.

– Знаешь, я всё больше не понимаю, с такими сложностями, вы ещё и войну развязали. Зачем?
– спросила я.

– Никто не знает и не помнит. Нападение на клан Снегирей хорошо известно, ведь это отправная точка многовековой бойни. Но причины давно уже потерялись во времени.
– Вздохнул Рихард.

Утром нам пришлось изменить своей привычке, завтракать втроём, и спуститься на завтрак в общий зал. Ведь вчера случилось нечто очень значимое для всего замка. Первый полёт дракона был очень важным событием для всего рода.

Однако не успели мы приступить к завтраку, как появились Хранители.

– А они разве не уехали? Что им тут теперь делать?
– спросила я у мужа, но каким-то образом лысый Хранитель это услышал.

– Мы пришли обсудить будущее брата Нильса, - скривился он.

– Будущее моего сына теперь не ваша забота, уважаемые Хранители.
– Ответил ему Рихард.
– У моего сына пробудился Зверь, и вчера он взлетел. Что мог засвидетельствовать любой из живущих в замке.

– Да, но вы, лорд Рихард, обязаны следовать своему слову.
– Нехорошо так улыбнулся лысый.

– Даже я знаю, что в ваш орден попадают только те драконы, что лишены Зверя и дара, и не могут наследовать своим родителям.
– Ответила я.

– Но брат Нильс как раз и не может наследовать своему отцу.
– Прозвучало от копюшононосца.
– Лорд, заключая договор, поклялся, что его наследником будет ваш общий ребёнок. Дабы следующий лорд Серебряный был кровно связан с народом Птиц. Поэтому, его сын от предыдущего брака, вообще как бы не имеет рода. А безродные драконы уходят жить в один из орденов, как только их находят братья-орденцы.