— Война, Ваше Высочество. Никто не в силах предусмотреть планы агрессора на сто процентов. — Командир столичного округа пытался списать катастрофу в Новокосино (этот район пострадал больше остальных) на так называемый туман войны.

— Я вам покажу Кузькину мать! — Буквально взревел Николай. — ПВО должны были работать как часы! Погибли тысячи людей, сломаны судьбы тех, кого мы призваны защищать, мать вашу! — Государь с силой ударил кулаком по столу, от которого в кабинете эхом пронеслось эхо. — Под трибунал захотелось? А? Мерзавец! Это что, необитаемый остров? Это не тунгусский метеорит! Пиши рапорт, скотина! Это твоя ответственность! Где ты был раньше? Грел задницу в Сочи?

Офицеры не на шутку встревожились. Кто-то продолжил лихорадочно писать заметки в блокнот, кто-то просто опустил глаза, а некоторые буквально вжались в стулья.

— Сегодня же жду все документы о начале проверки. Возглавит ее лично военный прокурор империи господин Сахаров. Каждый час докладывать, как идет спасение людей. Кстати, кто-нибудь в курсе, как?

— Ваше Высочество, в настоящее время организовано четыре госпиталя по сто койко-мест каждый, монтируется еще три таких же. Задействованы пять тысяч солдат особого столичного корпуса имени генерала Каппеля, сто грузовиков, семнадцать вертолетов. Все больниц Москвы и Подмосковья переведены на усиленный режим работы. Доктора из Петербурга на сверхскоростном поезде мчатся на помощь столичным медикам. К слову, панику в городе удалось обуздать. В самом тяжелом районе Новокосино организована спасательная операция. Армия приступила к разбору завалов. Существует горячая линия и интернет-сайт со списками погибших и пострадавших. — Маршал Кузнецов доложил обстановку.

— Надеюсь, все понимают — стреляли по мирным районам. Это был акт устрашения. Иначе, зачем еще превращать в руины дома гражданских?! В артиллерийский завод на Красной Поляне, например, никто и не целился! — Николай положил обе руки на стол, подобно ученику гимназии. — И если воля народов рухнет, то все наши военные достижения обернутся провалом. Вспомните ужасную революцию 1917-го, когда погибли миллионы, включая офицеров высшего звена и даже царскую семью. Никто же не хочет повторения истории и падения экономики, а также братоубийства?

Офицеры отрицательно покачали головой так и не решившись что-то ответить.

— Сегодня мне предстоит выступить перед народом и заявить о геноциде, учиненном врагом и осудить магистра Мардук. — Сообщил Николай. — Но и те, кто проворонил удар с нашей стороны — пойдут под суд.

— И кардиналов? — Добавил Симонов.

— Вы не в курсе? Кайлер и Фэллон убиты. Разведка донесла еще три дня назад. Как раз они и пытались предотвратить эту войну и ликвидировать магистра. Именно так передали разведчики. — Естественно, с ведома якобы мертвых кардиналов, о чем Николай уже не догадывался.

— А Вилмера что, не добили? — Симонов наверняка поседел бы, узнав про секретный союз между верхушкой России и заокеанскими кардиналами.

— Судьба третьего не известна. — Николай предпочел не афишировать, чем конкретно занимался кардинал в настоящее время.

— Сбежал, проклятый. — Заметил кто-то из окружающих.

«Что ни говори, а после победы нам понадобится еще много лет, пока наш союз с Вилмером станет открытым». — Заметил Николай. — «Слишком много произошло за последние годы».

Первая встреча Николая с кардиналами произошла совсем давно, на заре правления, когда император посещал Алтай и решил покататься на лыжах без охраны. Наверняка в тот момент его разумом руководил Кайлер или кто-то другой, а быть может, это было только случайное совпадение. Так или иначе, пути правителей мира пересеклись на заснеженной горной вершине в ясный солнечный день.

— Добрый день. Прекрасная погода, не правда ли? — Первым заговорил Кайлер, чье лицо закрывали горные очки и теплый шарф.

— Добрый. — Император поначалу принял незваных гостей за обычных туристов, которые не признали его (что не удивительно, государь зачастую прятал лицо от случайных зевак шерстяной повязкой). — Да, хороша! Не могу не согласиться.

Николай остановился, и двое путников подъехали почти вплотную.

— А вы рисковый человек, Николай. — Подключился Энди, поправляя волосы. — Гулять в одиночку средь бела дня. Это может быть опасно.

— Хм. — Николай нахмурился. — Узнали, значит. Ладно, давайте ручку и бумагу, подпишу автографы. — Обычно при встрече с ним люди просили или поставить подпись или сфотографироваться, пожимая государеву руку.

— А вы нас не узнали? Очевидно, что нет… — Кайлер едва не рассмеялся. — Или мой русский настолько хорош, что не выдает произношение американца?

— Рады знакомству. Энди, четвертый кардинал клана Мардук.

— А я, как вы уже могли догадаться — Кайлер. — Мужчина ухмыльнулся. — Прямиком из туманного Далласа.

— Тогда я — Дед Мороз. — Император, сперва, не поверил и подумал, что это розыгрыш кого-то из ближайшего окружения. — С чего бы Мардук явился ко мне один и без охраны. — Николай прищурился, пытаясь разглядеть лица, но яркий солнечный свет слепил глаза. К тому же, оба спутника носили солнцезащитные очки.