— Ах, это я ведьма? Я тебе сейчас покажу! — кинулась я к нему, в надежде дать лёгкий подзатыльник.

— Покажешь ночью.… Не стоит делать это прилюдно, — ехидно сощурил глаза Герман.

С ним я чувствовала себя подростком. Казалось, мы всегда будем молодыми.

Глеб переживал, что его непростое детство оставило на нём след и он просто не способен на создание семьи. Но, как это часто бывает, дети идут другой дорогой и избегают повторения негативных сценариев. Благодаря Глебу, мы смогли подготовить нашу дочь к школе, свозили к самым лучшим врачам и скорректировали программу реабилитации. Это дало мощный толчок в её развитии, но заболевание никуда не исчезло, и мы просто приспособились уживаться с ним.

Мне очень с ним повезло — внимательный и добрый, а ещё с хорошим чувством юмора, без которого в нашей семье было невозможно. Любые проблемы решаются, если смотреть на них под другим углом. А над некоторыми можно просто посмеяться, пока не придёт верное решение в голову.

Своих детей мы пока не планировали, не очень хотелось заниматься ещё и грязными пеленками ко всему прочему. Да и не известно было, как отреагирует Кира на нового члена семьи. Зато мы завели лабрадора Жору, к которому дочка очень привязалась. Это было первое животное, к которому она проявила интерес.

Глеб устроился работать в стоматологию, так как там была выше зарплата и комфортнее условия. А я развивала своё дело и дистанционно отучилась на дизайнера, что позволило мне зарабатывать больше.

Моя тётя вернулась в город и купила квартиру по соседству. Она частенько брала Киру к себе с ночёвкой, чтобы мы с мужем могли побыть вдвоем и насладиться друг другом.

Отец снова вернулся в строительное дело, и вскоре получил повышение, став главным инженером. На новой работе он познакомился с Валентиной, бухгалтером. Впервые за много лет в его сердце проникли новые теплые чувства. Я была рада за отца, ведь он больше не был одинок.

Я была по-настоящему счастлива. Казалось, что жизнь наладилась.

Движения Илиодора были резкими и угловатыми. Он агрессивно плюхнулся на диван и с укором посмотрел на меня. Азарий же сам не спешил садиться. Он в своей манере, прохаживался из стороны в сторону, спрятав руки за спиной.

— Скажи мне брат, почему ты лжешь о том, что произошло между мной и Повелителем? Почему выставляешь меня монстром, неужели ты, правда, так считаешь?

— Какое это имеет значение? Посмотри на себя, где ты оказался, что с тобой происходит. Я чувствую внутреннюю дрожь, что исходит от тебя. Ты еле сдерживаешься, чтоб не накинуться на ее непорочность! Разве ты не монстр? Ты перебил наших братьев, наших верных товарищей, и считаешь себя нормальным? Повелитель был слишком мягок с тобой! Тебя нужно было оставить в темнице навечно.

— Откуда такая ненависть ко мне, Илиодор? Разве хоть раз причинил тебе вред? Я всегда относился к тебе с открытым сердцем и со всей душой. Ты часть моей души, неотъемлемая часть моей жизни. Да, я совершил большой грех, но ты ведь знаешь, почему я это сделал. Она была всем для меня, и я всего лишь хотел быть счастливым.

— Тебе всегда чего-то не хватало. Мало того, что ты получил дар, а с ним и всеобщую любовь и уважение, так еще и умудрялся преуспевать во всем, к чему прикасался. А мне все давалось с большим трудом! Повелитель не гладил меня по головке, когда у меня что-то получалось, потому что ТЫ сидел у него на коленях и получал похвалу за нас обоих! Любимчик Бога.… Какая прелесть! — с презрением произнес Илиодор.

— Так вот в чем дело? Ты мне завидовал? Поэтому ты отвернулся от меня?

— Я тебе больше скажу. Это я сообщил Повелителю о вас с Еленой и о том, что ты больше не хочешь быть ангелом и развивать свет. Это было моим единственным шансом столкнуть тебя с пьедестала.

Мне было больно слушать их разговор. Больно за падшего. Его печаль была осязаема, она витала в воздухе, проникала в легкие и сдавливала грудь

Падший нахмурил брови и сжал кулаки. Слова брата ранили его. Я боялась, что между ними начнется драка, но разговор был умеренно спокойным.

— Ты мог просто дать мне уйти на Землю и стать человеком. Я бы больше тебя не потревожил.

— Ага, и вернулся бы, потом в качестве души обратно! Ну, нет, нужно было что-то кардинальное. Я должен был избавиться от тебя навсегда. Я стал чаще нашептывать Богу о тебе, о том, что ты задумал все бросить, о том, что ты не ценишь все, что он тебе дал. Не ценишь то, что дала тебе мать-материя. Он злился, очень злился. И последней каплей стало то, что ты решил больше не развивать свет, который так был ему нужен! Он просто озверел! Никогда его таким не видел.… Он велел привести девчонку, пока ты и ее не испортил.

— Почему он сам лишил ее света? Почему не поручил это ангелу? Она могла выжить!

— А мне почем знать? Думаю, это от злости. Ярость буквально застелила ему глаза, он хотел преподнести тебе урок.

— И что, у тебя получилось? — падший задержал на ангеле пронзительный взгляд.

— Что получилось? — не понял Илиодор.

— Ты получил то, чего хотел? Повелитель начал замечать тебя?

— Нет. Как я ни крутился перед ним, все было бесполезно. Я всегда был для него пустым местом. Пока не появилась Агата.