– К Бобу Ласти. Знаешь такого?

– Нет, - говорю абсолютно искренне. Немного стесняясь, кладу на тарелку добавку из тушёной фасоли. Не припоминаю, чтобы я ела когда-нибудь настолько нежную. Переворачиваю ее вилкой, пытаясь распознать дополнительные ингредиенты. Наверное, леди из его окружения столько не едят!

– Кстати, - продолжает Алекс, - знаешь ли ты, что средняя температура воздуха там сейчас 26 градусов со знаком плюс? И это нам ещё повезло, сухой сезон. Поэтому будет не лишним заехать прикупить тебе чего-нибудь летнего и шляпу.

– А что за место?
– нервно ерзаю на стуле.

– Бахр-Дар.

Ну что ж, он ничего от меня не скрывает, уже хорошо. Может быть, стоит написать Кате на всякий случай, где я? Воображение услужливо рисует яркую картинку нашего бегства от чернокожего местного населения по распаханным, как он изволил выразиться, плато.

Снова смотрю на Алекса с нескрываемым беспокойством.

– А зачем нам этот Боб?

– Вот, я ждал этот вопрос, - он отвечает почти с удовлетворением. Наблюдает за мной, - вижу, что это имя тебе ни о чем не говорит. Это не настоящее имя человека из нашего с тобой общего прошлого. Но теперь он Боб Ласти.

– Из нашего прошлого?
– вздрагиваю. Откладываю вилку, аппетит пропадает напрочь, - но кто он на самом деле? И как связан с «One more life»?

– Никак, - Алекс выглядит очень спокойным, - я уже говорил, что про «One more life» мы забываем раз и навсегда. Ты не помнишь?

– Помню. Вернее, - снова ерзаю, - ты говорил, что это дело нужно тебе лично? Это правда?

– Да. Исключительно мне. Но, может быть, и тебе тоже будет интересно.

– Мне?

– Да. Боб когда-то обманул тебя, возможно. Это плохой человек.

– Насколько плохой?

– Нельзя быть одинаково плохим для всех, Эжени, - философски изрекает он, а на меня вдруг накатывает прошлое от одного этого имени из его уст. Замираю, - для кого-то он плохой, а для кого-то, может быть, хороший.

Повисает пауза. Мы оба сидим, не двигаясь, а в моей голове бьет набатом всего один вопрос, который давно не давал покоя. Задаю его, хотя, возможно, это будет стоить мне очень дорого.

– Скажи, Алекс, - смотрю на него в упор, - зачем ты убил Пола Мюррея? Это же был ты?

Я вижу, как напрягается его челюсть, но он не отводит взгляд.

– Наверное, я не должен отвечать, но отвечу. Я убил его ради тебя.

– Это как?
– холодею.

– Мне пришлось. Когда ты попала в беду и я случайно узнал об этом, у меня совсем не оставалось времени на более обдуманные действия. Поэтому пришлось срочно «связать» его с одной международной террористической организацией, которую мы ликвидировали в тот момент. Я подтасовал факты таким образом, чтобы подозрение пало в том числе и на него. Если бы он выжил, наши все равно раскололи бы его, и стало бы очевидным, что он непричастен. А так, его след затерялся, и я сумел незаметно вытянуть вас с сестрой. Если тебе станет легче, скажу, что это был редкий мерзавец, на счету которого много загубленных жизней.

Алекс замолкает, а я чувствую себя на грани обморока. С одной стороны - он действительно сделал это ради нас с Катей, а с другой… пытаюсь унять дрожь в руках. Эти люди, в МИ-6, жестокие убийцы!

– А скольких людей убил ты? – вырывается у меня вопрос.

– Я не считаю, - жестко обрубает он в ответ. Смотрит на меня, потом встаёт и наливает в стакан воду, бросает туда что-то из шкафчика на кухне, - держи, выпей. Там успокоительное.

Послушно делаю несколько глотков, но мои пальцы по-прежнему неконтролируемо дрожат, и потому он сам держит стакан возле моих губ, стоя рядом. Приходится пить из его рук. Вспоминаю, не к месту, как он заботливо удерживал меня над унитазом, когда меня рвало после драки в казино, тогда, много лет назад.

Отпив, легонько отталкиваю стакан, машинально благодарю. Затем провожу рукой по лицу, успокаиваясь.

– Кому-то надо это делать, пойми, - говорит он и отходит, усаживаясь за свой стул, как ни в чем не бывало. Берет салфетку, - бывает, что приходится. Но мы - воины света, Женя. Сравнение пафосное, да, но вот к примеру, те террористы, которые были ликвидированы недавно, планировали теракт, сопоставимый по масштабу с последствиями теракта 11 сентября 2001 года в Штатах.. понимаешь?

Киваю. Сглатываю.

– Прости. Я, наверное, должна сказать тебе спасибо! Не наверное, точно. Спасибо..

– Не нужно. Достаточно будет, чтобы не смотрела на меня с таким ужасом, - отвечает тихо. Смотрит на свою чашку, крутит ее в руках.

– А, - я кусаю губы, - насчёт Штатов. Мы, наверное, теперь в розыске, да?

– Нет. Расслабься. Ваша встреча произошла в кафе, с владельцем которого мы, скажем так, сотрудничаем. Видеозаписи в тот день не велись ни в кафе, ни на улице возле, по техническим причинам, - улыбается, - так что мы даже можем позволить себе спокойно съездить в Нью-йорк и разыскать ту бутылку на пляже, помнишь?