А вот Николь была из невероятно богатой семьи. Однако, семья ее обладала весьма скверной репутацией. Там царил жуткий патриархат, какой с трудом найдется в книжках. И вот глава семейства вздумал откупился от штрафов за неуплату налогов живым товаром. Поскольку рабство у нас официально запрещено и вообще-то карается, а покупатель был ни много ни мало женат, то Николь угрожала участь любовницы довольно неприятного типа.

На счастье девушки это безобразие застукал Кирион. Брат, что называется, эскалировал по полной программе. Мать была в бешенстве. Такой показательной порки всех причастных я не видела ни до, ни после. Многие лишились должностей, чинов, титулов. А кое-кто до сих пор гниет в тюрьме.

К сожалению, несмотря на торжество справедливости, жить Николь в родовом имении было невозможно. Девушка мгновенно стала единоличной владелицей огромного земельного надела, в котором ее ненавидели буквально все. Добрый Кирион приволок Николь в столицу, но и тут пополз мерзкий слушок о благодарности определенного рода. И чтобы девушку не посчитали любовницей принца, брат не придумал ничего лучше, как пристроить ее в мою свиту, которой, к слову, в тот момент как таковой еще и не существовало.

И все это не спросив меня!

Ох и закатила я тогда скандал… Вот, спрашивается, на кой мне свита, когда я практически 9/10 времени в году жила в Железной Академии? Да еще и в составе девицы с тонкой душевной организацией в комплекте?

Но внезапно оказалось, что Николь не такая уж и провинциальная глупышка, что душа у нее возможно и есть, но до тонкой организации ей далеко, и что неженкой ее можно назвать лишь в сравнении с солдатом пехотной роты.

Правда, все же произошедшее оставило неизгладимый отпечаток на благородной леди. После многолетнего заточения в отчем доме, проведенного исключительно за пяльцами, у Николы была такая неутолимая жажда деятельность, что иной раз многотонный механический отбойный молот рядом с ней выглядел не таким неотвратимым.

В общем, лучших кандидатур для составления полосы препятствий моим потенциальным женихам во всем мире Железа было не сыскать.

– Дамы, – торжественным тоном изрекла я, когда с оформлением помещения было покончено, все лишние глаза и уши удалились, а я накинула на помещения заклинания от подслушивания и подглядывания. – У меня для вас весьма амбициозное задание.

Фрейлины были все внимание. Но это не тупое подобострастное заглядывание в рот, а искреннее любопытство целостных личностей.

– Располагайте нами, Ваше Высочество, – обманчиво-мягким тихим голосом произнесла Абигейль.

– Мне нужно извести пару десятков мужиков.

По кровожадным ухмылкам моих девочек стало ясно – попавшим во дворец бедолагам конкретно так не повезет.

Суета, наполнившая дворец, была впечатляющей. Генеральная уборка западного крыла потребовала расширения штата прислуги, что, в свою очередь, значительно увеличило нагрузку на моего старшего брата. Кирион обладал невероятным даром – никто не мог его обмануть. Ну, не совсем даром, правильнее сказатьприемом. И приемом этим из всех известным мне немногочисленных магов мира Железа могли пользоваться только он и ректор Железной академии. А поскольку тот своих птенчиков без присмотра оставить не мог, приятную обязанность входного контроля поручили Кириону. Так что на третьи сутки проверки новых лиц братишка полюбил мой отбор примерно также нежно, как и я.

С комнат спешно стряхивали пыль, расчехляли мебель, расставляли живые цветы, проверяли аккумуляторы в магических зарядах жизнеобеспечения дворца. Это все было, конечно, потрясающе мило, но большинство ожидаемых мною гостей водопровод-то в жизни не видели, и красоту нежных импортных цветов из мира Дерева вряд ли смогли бы оценить. Ну и вообще, по мне так всех следовало поселить в казарму моего любимого 46-го полка и посмотреть, кто оттуда успеет к шести утра явиться во внутренний двор закрытой территории дворца… Но родители эту идею не одобрили, запретив заниматься садизмом. Что на самом деле весьма сузило варианты для испытаний на самом отборе.

Честь оказаться приглашенными на личное знакомство со мной выпала 31 юноше. Выборка оказалась самая широкая – здесь были и военные, и торгаши, и разнорабочие и даже интеллектуальная элита. Удивительным образом какое-то количество благородных лордов тоже прошло.

Встречать дорогих гостей я решила в малом тронном зале, чтобы ни у кого не осталось сомнений, куда они рискнули притащить свои амбиции.

Малый зал был прямоугольной формы и примерно две дюжины шагов в длину. От парадной двери к моему трону на возвышении шла черно-золотая ковровая дорожка, по правую руку огромные окна от пола до потолка, по левую – стяги во всю стену. Ничего лишнего, но малая площадь и высокий потолок оставляли довольно неприятно ощущение, если только ты не сидишь в комфортном кресле пятью ступенями выше уровня пола.

Утро прошло в короткой борьбе с матушкой за собственный внешний вид, но по понятным причинам травмировать женихов в первый день мне не позволили. А потому, как мудрые правительницы, мы смогли найти компромисс. В моем случае компромисс выглядел как черный костюм из брюк, рубашки и поясного корсета. Шпильки и фамильные побрякушки шли комплектом, распущенные волосы украшала простая железная диадема с пятью зубцами. Это было один из самых скромных символов монаршей власти, но я испытывала какую-то слабость к этим аскетичным, слегка пожеванным временем тусклым зубцам.