Не так важно, как о том рассказывается, и нет разницы, кем рассказывается. Главное – истина, которая, по сути своей, называется просто – жизнь, многогранная и удивительная, с поступками людей и деяниями богов.

Поступки же людей, как повелось испокон веку, обусловлены таким числом различных событий и явлений, что становятся практически непредсказуемыми, ставя в тупик мудрецов, потерявших вкус к жизни, и прорицателей. А деяния богов придуманы теми же людьми, значит, также не могут быть заведомо предопределены.

То, о чём мы хотим рассказать, произошло давным-давно, отделено от нас зияющей пропастью времени и бесчисленных поколений, поэтому только малое дошло до нас, а то, что дошло, – удивительно, чтобы быть правдой, а не выдумкой.

Оттого, возможно, одна лишь прихотливая и свободная игра человеческого ума, самая дивная во вселенной, может, если не правдоподобно, то хотя бы скромно напомнить и как-то обоснованно поговорить о тех давних и забытых историй, как будто имевших место на Земле…

Когда Зуни сошли со своих межзвёздных кораблей на Землю, почти все они были ещё молоды. Лишь кое у кого рога проклюнулись сквозь густые, соломенной упругости и окраски, волосы, возвышаясь в них чуть приметными цикламеновыми островками.

Расходясь по планете, расставались весело. Юным будущие годины кажутся короткими и нескучными. Их легкомысленного веселья не разделял старший Зуня – старый, с большими разлапистыми рогами, поседевший от бремени лет и дел. Он напутствовал молодых соплеменников простыми словами, прощался с задушевными вздохами и грустно смотрел вслед уходящим большими влажными глазами.

Они уходили к людям…

Зуни, каждый по своему маршруту, каждый к своему месту назначения шли, словно по родной планете. Леса встречали их знакомыми с детства деревьями и кустарником, хрустальные ручьи и неспокойные в водоворотах реки утоляли жажду, а снежные вершины голубеющих вдали гор радовали глаза и сердце утонченных ценителей красоты – так родная Зуня во всём была похожа на Землю.

Влажные от росы травы смягчали шаги, а ласковый ветер, пряный и живительный, шаловливо заигрывал тяжёлыми волосками холки. Колышки молодых рогов отражали безумство жарких лучей солнца и серебряный смех лунного сияния.

А как хорошо пересекать моря и океаны, играя с волнами и живностью морскою, отвечать на их призывной всплеск улыбкой и приветливым словом, водить с ними шумные хороводы и исполнять сольные партии, навеянные самой природой и потому понятные всем. Летающие рыбки вспархивали над нами и рядом цветной россыпью, а дельфины, ободрённые Зунями, стремительно выскакивали из воды и приглашали порезвиться. Зуни уступали, увлекались и включались в стремительный танец над волнами. Акулы от удивления разевали зубастые пасти и восторженно резали плавниками податливую поверхность водного пространства.

Надежда переполняла молодых энтузиастов.

Да и как было не радоваться, не надеяться, не быть уверенными в себе, в успехе великого дела? Ведь ради него они вот уже несколько десятилетий обихаживают эту чyдную планету, её понятливых обитателей. И уже многие годы готовили их и себя к непосредственной встрече. К встрече с собой, с их – землянами – учителями. Учителями, готовых отвести от людей те неведомые за туманным будущим страдания, всё то, что открылось Зуням-провидцам: и боль, и кровь, и слёзы….

В подготовительные годы они давали людям Земли о себе знать тем или иным проявлением, утверждая и показывая себя в них.

То разумностью и мудростью дельфинов, с которыми люди могли, если не со всеми, то с некоторыми из них обменяться мнениями и узнать удивительное – некие небесные существа жаждут встречи. Недаром многие дворцовые росписи тех далёких лет отразили тесную связь людей и дельфинов.

То появлением дракона, чаще в виде божества, спустившегося на Землю от звёзд, но дающего знания, с благодарностью воспринимаемых людьми для облегчения своей тяжёлой, проводимой в поте лица за кусок хлеба, жизни, либо для тешинья ума.

То каменным идолищем-оракулом, изрекающим понятные всем – и друзьям, и врагам, и довольным, и обездоленным, и здоровым, и увечным – истины, предсказания и притчи, в которых незримо присутствовали они – Зуни.

То говорящим оленем. Или рыбой. А то знамением на небе – извечные символы: звезда, крест, вторые луна или полумесяц, неосквернённая ещё свастика, священные руны, столпы света.

То сказками и легендами о себе; то сообразительностью козы или собаки; то чревовещанием безумной женщины; то появлением опаляющего округу сияющего огня; то рисунками на камнях; то…