Шрифт:
Громко хлопает дверь и в комнате воцаряется тишина.
Я откидываюсь на диван, и стараюсь не шевелиться. Начинает отпускать. Дрожь распространяется по всему телу и знакомая боль зарождается в затылке. Я тянусь к телефону в своем кармане и включаю голосовую почту.
«Привет, Большой медведь, - мое сердце вздрагивает, когда я слышу тонкий голосок сестры, – Сегодня у тебя большая игра, - мои глаза обжигают слезы и я сжимаю трубку сильнее, - Я буду на трибуне вместе с мамой, увидишь плакат в моих руках не пугайся, я срисовала его с книги, которую нашла в архиве, только не говори отцу, ему это не понравится, - следует тяжелый вздох, - Увидимся, - на этом голосовая почта заканчивается и звучит сигнал.
– Привет, это твой непутевый брат,- севшим голосом говорю я, выпрямляюсь, будто она может меня увидеть, - Сегодня я опять сорвался.
[1]??
– придурок
Глава 7
Лилит
Сегодня сестра почти не кашляет и это радует меня больше всего на свете. Позавтракав, я даю Самаре лекарство и мы принимаемся за уборку. Мытье посуды отвлекает меня от мыслей о сегодняшней ночи. Сестра пытается отчистить въевшиеся пятна крови на полу. Стоя на коленях, Самара трет щеткой половицы и непрерывно ворчит.
– Почему ты не можешь просто игнорировать стражников?
– У него было плохое настроение, - отзываюсь я, у меня начинает ныть разбитая губа при одном воспоминании.
– О смирении ты не слышала?
Я делаю вид, что раздумываю над ответом.
– Ты хочешь, чтобы я покорно подставляла вторую щеку после удара? – задаю встречный вопрос.
– Нет, я хочу, чтобы ты держала язык за зубами, общаясь со стражниками, - глубокомысленно изрекает Самара, иногда она ведет себя так, будто из нас двоих младшая именно я.
– Хорошо, - улыбаясь, обещаю я, – Кстати, - как можно беспечнее продолжаю я, - Сегодня, тебе придется переночевать у Гриф.
Я знаю, она не слишком удивится, вернувшись со смены и обнаружив Самару у себя. Подруга поймет, что у меня не было выхода. Но для очистки совести, я напишу ей записку со словами сожаления и уверениями, что вернусь, как только смогу.
Сестра поднимает голову и в упор смотрит на меня.
– Одна?
– Ты ведь этого хотела, - поворачиваюсь к ней.
Вместо радости, я вижу, как лицо Самары принимает озабоченное выражение.
– Можно мне пойти с тобой?
– Нет, - моя спина напрягается.
– Почему?
– Я не хочу рисковать тобой.
– Просто скажи, что я для тебя обуза!
– сестра швыряет тряпку в ведро, расплескав грязную воду.
– Неправда, - я с силой сжимаю края раковины, вены натягиваются под кожей, - Это для твоего же блага.
«В случае допроса, ты ничего им не расскажешь, а значит, они не смогут тебя казнить», - кричит мое сердце.
– Ты всегда делаешь все, что захочешь, - из горла сестры вырывается смешок, злобный и резкий, не похожий на ее обычный заливистый смех, – Иногда я думаю, что мне будет лучше в приюте, чем с тобой…
У меня внутри все сжимается, когда я понимаю, что она только что сказала. И Самара понимает. Ее лицо бледнеет. Она вскакивает на ноги и выбегает из дома. Несколько секунд я смотрю на разводы на полу.
Были бы живы родители, они бы знали, как достучаться до неё.
В одиннадцать лет, мне пришлось взять ответственность за сестру. Из-за моих светящихся в темноте глаз, стражники и другие измененные боялись меня сильнее, чем остальных, мне приходилось буквально выгрызать каждую возможность заработать. Но у меня и мысли не возникало отдать Самару в приют, и что там, среди чужих людей, ей будет лучше, чем со мной…
Я сосредотачиваюсь на мытье, на том, чтобы не закричать и не заплакать. От времени в раковине появились трещины и желтый налёт. Удалить его обычной щеткой у меня не выходит и я засыпаю всё песком. Холодная вода жжет ссадины, как кислота, но я не сдаюсь.
– Прости, - тонкие, как стебли кипариса, руки Самары обнимают меня за талию и я замираю на месте, – Я боюсь, что однажды ты не вернешься домой, - ее дыхание шевелит волосы на моей шее.
На меня накатывает теплая волна любви. Я освобождаюсь из объятий и поворачиваюсь к сестре. От слез лицо Самары похоже на сморщенное яблоко, еще секунда и она опять разразится рыданиями.
– Никто и ничто на свете не заставит меня тебя бросить, - вытираю мокрые дорожки слез с ее покрасневших щек.
– Обещаешь? – Самара шмыгает носом.
– Да, - я достаю из кармана конфету и протягиваю ее сестре, – Обещаю.
– Гриф утверждает, что от сахара портятся зубы, – она разворачивает шуршащий фантик и с восторгом смотрит на шоколад.
– В синтетике нет сахара, - успокаиваю я сестру.
– Ты веришь, что за стеной существует волшебство?- Самара засовывает шоколад в рот, и слизывает остатки с пальцев.