— Конечно, моя леди, — ровный подобострастный голос заставил меня недовольно поморщиться, — благодарю, что поинтересовались.

У меня не было сил даже возмутиться, ведь я заранее знала, что это бесполезно. Отец самолично выбирал всю обслугу в этом доме, чтобы они безоговорочно выполняли любую мою просьбу. Только просьб у меня не было, а то, что я хотела, никого не интересовало.

Поднявшись к себе в спальню, я скинула одежду и отправилась в объятия сна, а утром на работе меня ждал неприятный сюрприз…

Жаркие лучи приятно щекотали кожу, стоило мне на мгновение замереть и запрокинуть голову, прикрыв глаза. Густой пряный воздух обволакивал, вызывая улыбку, сейчас бы в небо… Стрелой лететь сквозь облака, то рассекая их, то подныривая. Чтобы только жалкие клочки облаков оставались позади хвоста.

Но преступники не ждут. У меня один ещё с вечера готов для допроса, потому, скинув глупые фантазии, которые практически осязаемо касались моей чешуи, я поторопилась зайти в здание.

Утро, а жизнь уже бурлит. Кто-то что-то рьяно доказывал дежурному, кто-то уже решительно ожидал в приёмной. По привычке абстрагируясь от лишнего шума, я направилась напрямую к охранникам и артефакту, что пропускали в святая святых.

Вот только случайно выхваченное имя заставило меня замереть и развернуться, уверенно направляясь к дежурному.

— Я вам говорю, что она не могла сама уйти! — огрызаясь, мужчина наседал на дежурного, что уже вызвал подкрепление.

— Пожалуйста, успокойтесь! Вам следует обратиться…

— Не смейте посылать меня! — резко прервал он. — Я уже ходил вчера вечером в городской сыск. Они сказали, что следует подождать… — гораздо тише проговорил дракон.

— Значит, следует подождать. Должно пройти время с момента исчезновения. Я так понимаю, вы не виделись несколько дней, потому что девушка не хотела этого…

— Жена! — рыкнул он, перегибаясь через стойку, что отделяла его от дежурного. — Она моя жена! Не имеет значения, на что она обиделась! Её нет дома! Её нужно найти! — срываясь на крик, он привлекал внимание всех присутствующих.

Медленно приближаясь, я наблюдала, как дежурный шевелит пальцами, формируя заклинание, а дракон напряг спину, готовый в любой момент сорваться. Мне даже показалось, что сквозь кожу на шее показалась чешуя, чего не могло быть. Он не обращается. Это прописано в его деле.

— Рохан, — крепко ухватив его за руку, я отрицательно покачала головой дежурному, готовому отправить заклинание в любой момент.

— О, госпожа дознаватель, — едко протянул он, — хотите вновь арестовать меня?

— Может быть. Дадите основания — без сомнения окажетесь за решёткой. Но сейчас у вас, кажется, проблемы?

Он обречённо расслабился, согласно кивая, в то время как в его глазах бушевал сизый океан эмоций.

— Давайте присядем. Что случилось? — с долей сочувствия проговорила я, сама же кивком головы дала сигнал всем остальным расслабиться и взяться за свои дела.

— Меня вчера вечером отпустили, но Алексы не было дома. И на работе не было… Я везде искал, она словно канула в бездну. Обратился в участок, но там сказали, что ещё слишком рано делать какие-либо выводы… Хотя в их глазах я видел, что они думают, будто она сама ушла… Но она не могла! Только не Алекса!

Нехорошее предчувствие вязкой жижей сочилось мне в душу. Это демоново дело, которое поначалу показалось, что не стоит и выделанного яйца, с каждым днём приносило мне всё больше и больше мороки. А Алекса… уверена, что она вляпалась по самые уши. Ведь я была с ним согласна; она бы не ушла. Я видела это в её глазах, когда она интересовалась о своём муже, когда отказывалась писать заявление… Да и, честно сказать, вмешательство с его стороны было таким поверхностным… Будь моя пара человеком, я бы тоже себя подстраховала. Подумаешь, всего лишь морок… Разве из-за такого уходят?

С тяжёлым вздохом я поднялась. Мало мне работы…

— Пойдёмте, господин Шорс. Я приму ваше заявление.

Шэннон Шэрассия

Что скрывают идеальные лужайки? Что прячется за уютными фасадами домов? Какие тайны хранят их владельцы?

Видимая красота… идеал, к которому стремятся многие.

Вот только зачастую в этих стенах полно скелетов и тайн, бережно скрываемых от глаз посторонних. У кого-то — забавных, у других — грустных, а у кого-то — мерзких и грязных…