— А разве это не то самое потустороннее существо?

— Его точного описания я нигде не встречала, но, думаю, имей он крылья, они упоминались бы часто. Меня больше смущает этот нимб вокруг головы Роланда, — нахмурилась Бардо. — Это место явно создали члены Ордена, зачем им использовать церковный символ?

Нимб редко изображался на иконах и церковных фресках, обычно его носили святые, что ожидали полной реинкарнации в Божественных садах. Согласно учению Пятерых, эти люди вели настолько праведную жизнь в глазах Богов, что те разрешали им переродиться в человеческом обличье, сохранив воспоминания о предыдущей жизни. В Священном Писании упоминалось совсем немного таких счастливчиков. Редкие праведники вообще перерождались людьми, большинству доставались тела зверей или птиц. Люди, не совершившие ни зла, ни добра по отношению к другим, рождались в форме какого-нибудь растения. Все остальные попадали в копилку душ.

— Может, члены Ордена просто хотели подчеркнуть его значимость каким-то понятным образом?

— Это место уже его подчёркивает. — Мари задумалась. — Созвездие здесь явно не просто так. Может, это карта?

— Если ты собралась получить из этого координаты, то без меня, я ничего не понимаю в астрономии.

— По-моему, это Полярная звезда… — протянула руку Мари. — Это, кажется… не знаю. Нужно показать это Герде Валентайн.

— Думаешь, она осилит подъём по таким скалам?

— Нет, конечно, — повернулась Мари. — Ты нам для чего? Ты ж художник: возьми да срисуй.

В машине нашёлся карандаш, а дневник Райана Руп достал из своего пальто. Он открыл книжку с конца и под весёлое жужжание егерских фонарей принялся копировать изображение. Сперва он сделал привычный для себя набросок, уточнил детали и принялся выделять каждый камень в мозаике. Если это действительно была карта, то качество копии влияло на многое.

Окраины Альгрида. Полдень.

Поместье Валентайнов было огромным: участок размером с четыре стадиона, свой небольшой лес, пруд, роскошные сады с фонтанами и статуями, ну и, конечно же, особняком, раз в шесть больше дома Руперта.

Свивер проехал вдоль центральной аллеи из сирени и остановил машину на круговой дорожке, окольцовывавшей самый большой фонтан в саду. Когда они вышли из автомобиля, к ним уже спешил прислуга. Юноша галантно поприветствовал гостей и повёл в особняк.

Внутреннее убранство ничем не уступало внешнему. Всё вокруг сияло чистотой, гладкий лакированный пол блестел, словно стекло, кованые перила изгибались, устремляясь вверх вместе с лестницами, мебель была исключительно из ценных пород дерева, резная, расписная и украшенная позолотой. Стены увешивали многочисленные трофеи — головы орикса, львов, медведей и тигров, рога баранов, оленей и лосей. Руперт сразу вспомнил, что и его отец временами ездил на охоту с почившим мужем Герды Валентайн.

Ведомые прислугой, гости свернули в западное крыло. По углам начали появляться витрины с ржавыми клинками и древними книгами, старинными предметами быта и украшениями. Перед дверьми возникли стойки с доспехами, а на стенах появились карты убранные в рамки и закрытые стеклом. Тут и там висели палицы и боевые молоты, но не ржавые, а хорошо отполированные, словно выкованные уже в двадцатом веке.

— Госпожа Валентайн, — раскрыв очередные двери, произнёс слуга. — К вам гости: господин Руперт Свивер и госпожа Мари Бардо.

— Спасибо, Эрик, — Герда оторвалась от газеты. — Принеси нам чаю, пожалуйста.

Хозяйка дома отдыхала в огромной гостиной, полной горшков с цветами, множеством диванчиков и кресел. Стены были увешаны картинами, а высокие окна обильно освещали помещение. В конце зала потрескивал камин, перед которым спала пушистая кошка, похожая на Фелицию.

— Здравствуйте, — кивнул Руп, пройдя вперёд.

Он заметил у стены Осмунда и Остина. Как и при прошлой встрече, близнецы молчаливо стояли, точно два охранника. Руперт притворно улыбнулся и пожал каждому руку.

— Добрый день, госпожа Валентайн, — Мари присела напротив хозяйки дома и сложила руки на коленях. — Как вы поживаете?

— Ох, девочка моя, очень даже неплохо. Утром вот ездила в региональный парламент, они сперва мне обрадовались, но я устроила им взбучку. Эти невежды в дорогих костюмах только и думают, как набить свои карманы. Как жаль, что таких, как ты, мало в новом поколении.

— Я вас понимаю, госпожа, — кивнула Бардо. — К сожалению, у нас сейчас нет какой-то идеологии, как это было в Старой Релии, посему деньги и стали высочайшей ценностью. Людям больше и опереться не на что.

— Совершенно верно, моя девочка, — кивнула Герда. — Как ваши дела?

— Ну как вам сказать… — садясь рядом с Мари, вздохнул Руп. — Джеймс Уиткер погиб несколько дней назад у меня дома.

— Какой ужас! — воскликнула Валентайн. Она отдышалась и вновь взглянула на гостей. — Он был достойным человеком. На какую дату назначены похороны?

— Его уже похоронили, госпожа, — произнесла Мари.

— Как? — широко раскрыла глаза Герда. — А меня не пригласили?

— Его семья не хотела афишировать случившееся. Точнее, я им велела этого не делать. Госпожа Валентайн… Джеймса убил Филипп Сваринно.