– Прости, приятель.
– Расти все еще трясся от смеха.

– Прощу, когда скажешь, в чем дело. Погоди, я догадался, - Пэриш театрально поскреб в затылке, - Линн просила тебя позвать Джину на обед.

– Ага. Значит, ты еще не совсем потерял интерес к женщинам!
– заявил Расти и вдруг помрачнел.

– Расти, в чем же все-таки дело? Рыжий великан замотал головой:

– Да нет, может, и ничего, но...

– Но?..

– Ну, Линн ничего не говорит, ты же знаешь... Мне кажется, эта беременность изводит ее больше, чем предыдущие.
– Он вздохнул.
– Черт, может, просто жара всех доводит.

Зная Расти пятнадцать лет, Пэриш сразу понял, что дело серьезное.

Их дружба началась, когда в Данфорд-Даунсе, владении деда Пэриша, появился семнадцатилетний Расти, сразу ставший идолом четырнадцатилетнего Пэриша. Дружба сорванцов стала сущим бедствием для окружающих, но исключительно благотворно повлияла на Пэриша. Спустя четыре года, когда Пэриш с благословения деда решил попробовать себя на большой ферме на севере Квинсленда, Расти отправился с ним.

Там же, в Гальфе, им встретилась Линн. Пэриш начал было приставать к ней с разговорами, но она его не слышала: ее глаза сразу остановились на Расти Харрингтоне. Прошло двенадцать лет, у них уже было пятеро детей, а огонь любви все еще пылал.

– Когда она должна родить?
– тихо спросил Пэриш.

– В начале сентября. Еще больше трех месяцев.

– А что, может случиться раньше?

Расти покачал головой, потом пожал плечами:

– Она так не думает. Говорит, все другие запаздывали, по крайней мере на неделю, и если все пойдет по плану, то она дотянет до конца ревизии.

– Ага. А когда в последний раз шло по плану?

Губы Расти сложились в неуверенную улыбку.

– Кажется, в первый раз.

– Тогда не стоит на это рассчитывать, - вздохнул Пэриш, понимая, что Расти хотелось бы услышать другое.
– Слушай, Снэйк будет здесь через день-два, а пока держись. Я думаю, не выбраться ли тебе с Ли и детьми на юг на недельку? Дауне близко к Рокгемптону и...
– Он замолчал, увидев, что друг мотает головой.

– Сам знаешь, это не пойдет: ей скоро рожать, и надо бы оставить ее к началу первой ревизии в Мелагре. Но ведь мы впервые в жизни получили финансовую поддержку; она так радовалась этому, что, наверное, придется привязать ее за юбку, чтобы удержать подальше от лагеря!

Пэриш улыбнулся. В прошлом году он, купив это имение, предложил Расти и Линн десять процентов доли в нем.

– Не бери в голову. Ее здоровье важнее какой-то чертовой ревизии.

– Ха! Скажи это Линн. Ведь она - помесь ирландца с мулом.

– Не уверен, что привязывание беременной женщины за юбку делает честь молодому папаше. Но... Ладно. Пусть все идет своим чередом, однако поклянись, что позовешь, если...

– ...роды слишком...
– продолжил за него Расти.
– Конечно, я скажу тебе.

– Ладно. Она может по своему обыкновению поднять скандал, но мы, если это будет нужно, вывезем ее отсюда, хотя бы и в фургоне для скота.

Разговор свернул на рингеров - скотоводов, которых они наметили пригласить на ревизию, потом Расти засобирался домой. В дверях он обернулся.

– Да, кстати, Пэриш, - сказал он, - когда мисс Нормальная спросила, как одеться к обеду, я ответил: как хотите.
– Он ухмыльнулся.
– Это на тот случай, если ты решишь напялить смокинг.

– Убирайся, бестия!

Минут через пятнадцать, когда Пэриш вошел к себе в кухню, его гостья как раз закончила телефонный разговор, и у него создалось такое впечатление, что Джина Петрочелли не заметила бы, если бы он случайно задел ее, проходя мимо.

Она была одета в длинное, до лодыжек, платье с длинными рукавами, а на ногах - короткие сапожки на шпильках, в которых можно отправляться на прогулку, только будучи не в своем уме. В ушах качались золотые обручи, а на руке болтался массивный браслет.

Когда он прошагал к холодильнику, она отреагировала так, будто он шел на нее в атаку. Какая, однако, уверенность в собственной неотразимости!

– Я устроила дело с компьютером, Элен его вышлет, - сообщила Джина.

– Жаль, вы не предупредили меня, что звоните Элен, я бы кое-что сказал ей.

– О, нет, это... была моя сестра. Я просила...
– впрочем, ему не обязательно знать, что она просила прислать ей еще одежды, - прислать мою почту.

– Хотите пива?

– Нет, спасибо, я не пью пива.

– Я так и думал.
– Он оперся на то, что напоминало холодильник.
– К сожалению, у нас нет шампанского, но в буфете есть бутылка виски. На складе же - целый ящик. Ром тоже. Так что не церемоньтесь!

Он стоял близко от Джины, и она видела отблеск пота на его голой шее. Рубашка - в грязных полосах и мокрых пятнах пота. Казалось, он излучает силу и уверенность.

Пэриш поднес банку ко рту и сделал большой глоток, как те мужчины, вид которых когда-то так оскорблял ее.

– Спасибо, но я пас.
– Она отступила назад.
– И кстати, меня не будет здесь в обед, так что не нужно ничего для меня готовить.