Он схватил ее за плечо и развернул. Лунный свет подчеркнул жесткость его лица.

– То, что вы говорите, - полная чушь! Линн - единственная женщина, вызывающая у меня безусловное восхищение и уважение. Она добра, великодушна, преданна и надежна. И благословенна...
– Хватка его была весьма ощутима. Она и Расти - мои старые дорогие друзья. Я никогда не пользовался и не воспользуюсь их добротой.
– В его голосе не было слышно никаких эмоций, хотя прищуренные глаза смотрели холодно.
– Ясно?

Удивительно, кажется, он серьезно обиделся. А она-то думала, что Данфорд толстокожий, нечувствительный носорог.
– Предельно.

– Вот и хорошо!

Под звездным, безоблачным небом улетучились остатки дневной жары, холодный бриз налетел на Мелагру с запада. Но Пэриш чувствовал, как внутри поднимается тепло. Он знал одно: надо убрать левую руку, потому что гибкое тело Джины слишком близко от него.

Она отличалась от женщин, обычно привлекавших его, как ночь ото дня, и была так же далека от его идеала, как старая ломовая лошадь от чистокровного жеребца-однолетки стоимостью в миллион долларов. Но ему хотелось поцеловать ее. И они оба это знали.

– Отпустите руку.
– Слава Богу, голос ее звучал спокойно, хотя в мыслях и чувствах был хаос. Пэриш немедленно исполнил ее просьбу и даже отступил на шаг.

– К вашему сведению, - сказал он, направляясь к дому, - я как раз сам собирался уладить с Линн вопрос о еде.

Она приноравливалась к его крупному шагу, нагнув голову, тщательно выбирая, куда поставить ногу.

– До того, как я согласилась готовить, или после... Пэриш?

– До... Джина.

Она подняла глаза и увидела его улыбку. Кажется, он понял и принял ее осторожное предложение дружбы. Она тоже улыбнулась:

– Хорошо.

– Вы не думали, что я соглашусь на перемирие?

– Ах, я не об этом! Хотя это тоже хорошо, - быстро прибавила она.
– Я имела в виду вот что: вы ведь явно ожидаете, что я обеспечу вам трехразовое питание.

– Ладно... А двухразовое?

– Пэриш? Он засмеялся:

– Одноразовое и легкий ужин...

– Ничего подобного! Я здесь, чтобы разработать для вас компьютерную программу, а вовсе не для ведения вашего домашнего хозяйства.

– Мне известно, зачем вы здесь. Во всяком случае, с голоду из-за этого я не умру.

И он как ни в чем не бывало поспешил дальше. Ну и самоуверенный же тип этот Пэриш Данфорд!

– Вы не умрете с голоду, - сухо подтвердила она.
– Только хорошие люди умирают молодыми.

– Ха!
– бросил он через плечо.
– Вот и все перемирие!

– Ну ладно! Вы победили. Он остановился:

– Я?

– Ну да. Я научу вас делать сэндвичи. Таким образом, к моему отъезду вы будете специалистом не только по компьютерам.

– Вы очень добры.

– Доброта вечно меня подводит.

Несколько шагов они прошли молча - точнее, он шел, а она старалась идти в ногу с ним по неровной земле. Джина дважды споткнулась, и тогда он поддержал ее за локоть, но стоило ей восстановить равновесие, как он отпускал ее.

– Знаете, я, серьезно, буду очень занят. У меня нет намерения мешать вам, но эти компьютерные дела нарушают распорядок в Мелагре.

– А у меня нет намерения что-то здесь нарушать. И я обещаю вам, Пэриш, что компьютерные дела, как вы их называете, придадут такую гибкость административной стороне вашей деятельности, какую вам трудно сейчас представить.

– Элен много болтала об этом, потому вы и здесь.

– Ну, она явно продала свою идею, раз я здесь.

Он улыбнулся:

– Вы-то здесь. Нет только компьютера.

– Будет через пару дней.

– А чем вы займетесь пока?

– Ознакомлюсь с тем, что вам необходимо. В профессиональном смысле, поправилась она быстро и покраснела. Господи, что происходит с ее рассудком!

– Продолжайте, - развеселился Пэриш.
– Как именно вы собираетесь знакомиться с моими, э, профессиональными нуждами?

– Я хотела бы просмотреть всю текущую документацию, записи процедур, изучать ваш... Проклятье!
– Только быстрая как молния реакция Пэриша предотвратила ее падение.

– Вы в порядке?

– Да, все хорошо.

Прозвучало это не слишком весело. Джина слегка задыхалась.

На этот раз он отпустил ее не сразу. От его крепких пальцев исходили бесконечные приятные и явно сексуальные токи. Встревоженная, она освободилась из его рук. Лицо Пэриша напряглось, он быстро отступил.

Спустя несколько мгновений, когда успокоился пульс и восстановилось дыхание, Джина продолжила: