— Зачем ты мне звонишь? — слышится грубый вопрос на другом конце провода.

— И тебе привет, — неуверенно отвечает Тина, облизывая губы. Дубль один: отвлечься не получается. — Хотела узнать, как твои дела, ну там, здоровье?

Тина морщится, понимая, что несет полную чушь, но ничего не может с собой поделать. Экстренные меры по выкидыванию Ноа Васкеса из своей головы нихрена не работают.

— Хреновые шуточки, Тина, — по-прежнему грубо отвечает Финн. — Что-то еще? У меня кофе остывает.

— Извини, — одно слово, которое отражает всю суть их отношений.

— За что? За сломанный нос, челюсть и порванную мочку уха? — усмехается Финн. — Окей, извиняю. Всё?

Тина должна ответить «Да», потому что говорить больше не о чем. Дубль два: отвлечься до сих пор не получается, потому что думая о Уиттморе, Тина автоматически возвращается к воспоминаниям о Ноа, методично избивающего ни в чем не повинного парня. Провал.

— Мне правда жаль, я не думала, что так выйдет и… — Тина мешкает, пытаясь скинуть с плеч тяжелый груз вины. — Я вернула себе воспоминания, и знаешь, мне не противен тот поцелуй.

Зачем?

Зачем она говорит эту глупость? Думает, что подобные слова помогут с поставленной задачей? Нет. Не помогают, а лишь усиливают вину, но теперь перед Ноа. Смешно. Просто смешно перед собой за идиотизм.

— Тина, я не буду больше встревать между тобой и Ноа. Полагаю, что на этом стоит прекратить. Достаточно, — Уиттмор как-то слишком громко вздыхает в трубку, оставляя на сердце Тины ощутимую рану.

— Понимаю, я всего лишь хотела…

— Прощай, — короткие гудки отзываются в груди жгучей болью.

Тина убирает трубку от уха, смотря на экран мобильного телефона и находясь в бешенстве от одной лишь фразы: «Прощай». Почему с ней все прощаются? Почему только Тина обязана всех понимать? Почему никто не понимает её? Не входит в её положение. Не жалеет. Не принимает во внимание всё произошедшее с ней за последний месяц. Они могут только прощаться и причинять боль — больше ничего.

Звонок в дверь разносится трелью по дому, и Тина резко приходит в себя. Она быстро направляется в прихожую, шаркая домашними тапочками по полу и поправляя чуть задравшуюся футболку. Не спрашивая открывает дверь и пытается удивиться незваным гостям, но лишь приподнимает брови, осматривая с головы до ног по очереди каждого из них. Мэттью и Кара синхронно поджимают губы, словно тренировались этому ни один раз, а потом переглядываются, не зная, как реагировать на молчаливое приветствие.

— Впустишь? — не выдерживает Мэттью, переминаясь с ноги на ногу.

— Вас отец прислал? — спрашивает Тина, отходя в сторону и позволяя войти. — Потому что, если это так, то могу сказать с полной уверенностью: мне не нужны няньки. Серьезно. Я не настолько дура, чтобы совершать глупости.

— Он просто сказал нам, что тебя выписали, а мы решили проведать, — Кара пожимает плечами, снимая туфли на высокой шпильке и надевая тапочки с ушками зайца. — Ты злишься на нас?

— Кара! — выкрикивает Мэттью, пока тоже избавляется от кед. — Мы не за этим пришли.

— А для чего же тогда? — Тина не оглядывается, проходя на кухню и включая чайник. — Разве вы не хотите узнать, ненавижу ли я вас за вынужденное вранье?

Тина открывает верхний шкафчик, достает три стакана с изображениями супергероев, пока Мэттью и Кара присаживаются за обеденный стол. Чайник практически закипел, а Тина практически довела своих друзей до холодной дрожи в онемевших пальцах. Она не делает это нарочно, ведь поведение продиктовали им обстоятельства, ну и Джон приложил свою отцовскую руку. Просто Тина немного устала, у неё кружится голова, а еще нужно принять душ и выпить гору таблеток. Тина не злится на них, она злится на себя.

— А ты ненавидишь? — осторожно спрашивает Мэттью, нервно постукивая пальцами по деревянному столу. — Слушай, мы были вынуждены…

— Мэттью, — она слишком резко поворачивается к другу, снося со столешницы свой любимый стакан с Капитаном Америка. — Блядь, — выругивается громко и четко, — я ждала его доставку два гребаных месяца!

Кара чуть привстает со стула, разглядывая осколки на кафельном полу и досадно поджимая губы. Кажется, её вообще не тревожит этот разговор, просто она уверена, что его необходимо начать и как можно быстрее закончить, чтобы расставить всё по своим местам.

— Знаешь, за что я буду действительно ненавидеть тебя, Мэттью? — Тина скрещивает руки на груди. — За то, что ты посмел допустить мысль о подобной реакции на ложь, к которой я же вас и подтолкнула. Неужели ты мог так подумать?

— Вовсе нет, — оправдывается Мэттью, поднимая вверх ладони.

— Вовсе да, — Кара усмехается, закидывая ногу на ногу. — Он думал, что ты перестанешь с нами общаться.

— Это глупо. Я уже сказала, что ваше вранье про Ноа — полностью моя вина. Закрыли на этом тему.