Вот я и шла первей неё, из последних сил удерживая перед собой чудесную плетенку и превозмогая дрожь в слабеющих руках. К тому же в ноги мне будто воды закачали. Такими тяжелыми они сейчас казались!

Но я, если уж втемяшила себе в голову кого-то выручать, меня же уже не отговорить! Смешно немного получалось. Потому что ради себя любимой я с обстоятельствами боролась так себе. Выходило, мне необходимо убедить себя, что я сражаюсь с соперником исключительно из альтруизма. И только тогда у меня появляется шанс вынудить свой пугливый организм наполниться отчаянной решимостью.

Получилось.

Я пришла первой.

И пусть на финишной прямой меня не встречали восторженные овации и поздравления товарищей, я интуитивно чувствовала, что воцарившаяся сейчас тишина важнее всяких криков «ура!».

От меня подобного никто не ожидал. Да и болели многие за Кэсслин, с которой вели дружбу. Однако сегодня я заявила о себе, и этого уже не стереть. Я победила одну из сильнейших. И отныне меня вряд ли удастся считать всего лишь тенью вервольфов. Я неожиданно для самой себя стала полноправным членом их команды! Хотя вообще не думала об этом, когда стремилась выиграть.

По правде говоря, мне и на старте не приходило в голову, что есть хоть крошечная вероятность подобного исхода. Сибурт же поставил передо мной задачу максимально не растерять баллы команды. Да и во время пробежки, я как-то вскользь размышляла о причинах своего внезапного желания победить. И даже тогда меня так и не озарило пониманием, что принесет это мне самой!

Всё это я осознала только сейчас, глядя в ошеломленные лица сокурсников.

– Зачем? – строго спросил Сибурт вместо похвалы и поздравлений.

– Я почувствовала, что смогу, - пожала я плечами.

Не объяснять же Волку, что меня временами переклинивает на беспричинном желании помочь тому, кто даже не просит!

– Ты рисковала, - коротко отчитали меня. – Чтоб больше такого не было.

«Супер. Вот капитан команды меня и оценил!».

– Угум, - буркнула я, плюхнувшись на своё место в зрительном ряду. Выдохлась так, что и спорить не тянуло.

– Не терпится увидеть рожу тунлисса, - хохотнул один из наших, сидевший по левую руку от Сибурта. – Наша малышка утерла нос его гадюке!

– Ага, его красуля так расстроилась, что по дороге к финишу кучу очков растеряла. Так что ты, считай, не только тунью, но и самого прынца опустила! – по-свойски толкнул меня в бок другой парень, спровоцировав дружный гогот всей команды.

И всё бы ничего, можно было бы даже порадоваться, что я с ними на контакт вышла. Да только Алтимурсс…

По-па-дец… - отыскала я глазами Василиска, буравящего глазами Волка, который позволял себе фривольничать со мной.

– Лапы убрал, - рявкнул вдруг Сибурт на своего же. – Она не для тебя здесь.

И парень, вмиг растеряв веселость, тихонько отодвинулся.

А я всё оставшееся время сидела, изучая носочки своих ботинок. И руки. Потом опять ноги. Только бы не столкнуться со штормом в потемневших радужках Василиска!

О том, какой удар я нанесу своей победой ему, я, конечно, тоже не подумала.

А должна ли была?..

Кто он мне, этот загадочный принц, ставящий собственные планы превыше всего?..

***

– Тушкан. Ну, Тушканчик, - звала я своего хандрившего фамильяра, усевшись на кровати, напротив его подоконника и сложив ноги в позу лотоса . – Тушка ты сонная! Ну очнись же, - толкнула его легонько в бок, не докричавшись. – Да что с тобой такое?! Мстишь мне за недовольство тобой??

– Не-а. Просто это – не Я, -ответил вдруг голос Тушкана из… из тени за моей спиной!

По позвоночнику мгновенно пропутешествовал мороз. И сначала мне померещилось, что за шкафом сидит точная копия моего фамильяра. Но когда я подошла поближе, там никого не нашлось. Зато бесформенная тень от мебели мягко перетекла в очертания, будто бы отбрасываемые Тушканом!

Однако этого никак не могло быть. Ведь зверек продолжал безразлично валяться на подоконнике!

– А кто ТЫ?! – пугливо спросила я у тени.

– Тот, кого ты привыкла называть Тушканом,– объяснила тень. –Только я сейчас в пограничном мире. Брожу тут в Тенях.

– Хочешь сказать, что ты – душа зверька, которая где-то там застряла? – потрясенно обернулась я к спящему созданию. – Но как такое возможно? Он же искусственный!

– То есть бездушный. Ага, - подтвердил Некто. – А тебя, я смотрю, все еще только это и смущает! Всё никак в голову не возьмешь, откуда у твоего фамильяра сознание, - усмехнулся голос.