— Для начала очевидное — отправить кого-нибудь на разведку, а после обратиться к нам, — он кивком указал на Посейдона, — и, может быть, к сёстрам... лучше к Деметре. Пойти самим, понимаешь? Не отправляя никого на смерть...

(наши дни)

У наковальни в мастерской Гефеста на Лемносе вспыхнуло пламя, из которого, излучая ауру тепла и уюта, появилась Гестия в сопровождении Афины. Посейдон отвлёкся от воспоминаний, приятно удивлённый таким визитом.

— Гестия...

— Рада тебя видеть, — сказала она.

— Афина, — Посейдон кивнул ей и, обшарив взглядом пространство за ними, встревожено спросил. — А Персефона не вернулась?

— Она и не собиралась, — Гестия подошла к столу, разворачивая свою огненную карту, — займёмся делом.

______________________________________________

*Великий год равен девяти обычным годам. [Мифология. Религия. Том 2. О клятве на водах реки Стикс] Кондрашов А.П.

Белый тополь по-королевски раскинул ветви под алым небом. Единственный представитель своего вида в царстве Теней, он горделиво рос у Тёмных Врат, пересаженный сюда Аидом с берегов Стикса. Геката хмурилась, глядя, как тополь трепещет под порывами Мёртвого ветра.

Решив идти с Гермесом на Лемнос, она отпустила его к Лазурному источнику, чтобы попрощаться с Афродитой и забрать Макарию, но прошло больше часа, а он до сих пор не вернулся. Снедаемая беспокойством, Геката спустилась к причалу, надеясь, что Гермес явится вместе с Хароном, но и этого не случилось. Лодочник прибыл один.

— Царство Теней без Владыки опустело... — сказал Харон, убирая посох, на котором больше не горел белый огонёк, и тихо добавил, — снова.

Геката не видела его лица под маской, скрытой тенью широкого капюшона, но всё равно понимала, насколько глубоко он опечален уходом Аида. Они все были опечалены. Макария и Персефона, конечно, имели полное право взойти на трон, но только Аид был истинным царём, самим воплощением этого места, только с Аидом обитатели царства Теней не были одиноки.

— Я прогуляюсь к белому тополю... скажи Гермесу, если встретишь, пусть ищет меня там, — поддержать тему ухода Аида Геката не могла, не желала бередить раны, которые и без того в последнее время постоянно кровоточили.

Так она оказалась у белого тополя, ветви которого в момент её прихода согнул порыв Мёртвого ветра, сбрасывая с них серебряную пыльцу. Геката отпрянула и отмахнулась от неё, выставив защиту. Она ещё никогда не видела, чтобы белый тополь делал нечто подобное: пыльца медленно закружилась в воздухе и, смешавшись с пеплом и пылью, сформировала два силуэта — белый и чёрный. Силуэты начали говорить: голоса их звучали далёким эхом, словно приходили из глубины веков.

" — Я пересажу отсюда тополь, если ты будешь пытаться связываться со мной таким способом. Твои извинения мне не нужны, Гестия", — сурово сказал тёмный силуэт. Он стоял совершенно прямо, спиной к дереву, и смотрел вдаль.

Белый силуэт тянулся к нему, но не смел выйти из-под тени листвы.

— Я не извиняться пришла, Аид, нужна помощь.

Тёмный усмехнулся.

— Любопытно, как же я должен оказать тебе помощь, если ты на Олимпе, а я...

— Прошу тебя, это важно для нас обоих.

Он не ответил".

Геката застыла в оцепенении, не зная, как реагировать на столь откровенное личное воспоминание. Имела ли она право наблюдать за этим? Дозволено ли ей было прикоснуться к столь далёкому прошлому? Однако следующие слова белого силуэта ответили сразу на все вопросы. Геката осталась.

" — Ты давно искал верного сторонника, такого, чтобы заменил и превзошёл мен... Левку. Я знаю. Не отрицай. Если выполнишь мою просьбу, получишь самого преданного бога из существующих, обретёшь поддержку и силу, которую не даст тебе более никто.

— Хочешь подослать своего шпиона?

— Нет. Разумеется, нет, дело не во мне. Зевс изгнал богиню с Олимпа, нанёс ей тяжелейшее оскорбление, покрыл её имя позором. Я бы очень хотела, но не могу ей помочь, а ты можешь. Богиню зовут Геката. Так нужно...

— Кому? — равнодушно спросил тёмный силуэт и вдруг изумлённо обернулся. Серебристая пыльца, очерчивающая его контур, сверкнула призрачным светом. — Ты сказала Геката?

— Геката... Геката... Геката... — пропела листва белого тополя, затуманивая сознание Гекаты. Сомнений больше не осталось — пришло время исполнить предначертанное, пришло время ответить на зов.

— Геката... Геката... Геката...

Геката схватилась руками за голову, пошатнулась и упала бы, если бы не Харон, вовремя подоспевший к ней. Он слышал только конец разговора силуэтов и сначала не принял это всерьёз, но, коснувшись Гекаты, в полной мере осознал всю глубину происходящего. Харон помнил Безликих Сестёр и ту сделку, которую они заключили с многоликой богиней, когда она приняла помощь Аида — глаза не могли обманывать его: ещё одно пророчество вступило в силу, неумолимо вплетаясь в нити их судеб.