— Воу, Облачко, спокойно! — он обхватывает мое лицо двумя руками и очень медленно шепчет, — Мы очень даже мило поболтали, хороший Мишка парень. Спокойно. На тебе лица нет! А ну сядь.

Сажусь на кровать тут же, а Исаев меня обнимает, прижимая так, чтобы не повредить все его ранения.

Вот и все. Они познакомились, и Земля не прекратила вращаться вокруг Солнца и собственной оси.

— Он тоже цел? — спрашиваю утробным голосом, поднимая голову на Богдана. Тот лучезарно улыбается и ведет большими пальцами по моим щекам.

— Пфф. Бугай здоровый, че ему будет?

Мысли разбегаются в голове как тараканы. Дышу много и часто, прощупывая мобильный в кармане. Богдан подхватывает мое лицо за подбородок и утешительно улыбается, слегка склоняясь ко мне.

Не могу просто так поверить в то, что у них все гладко прошло.

— Точно?

— Как в аптеке, Облачко, ты что мне не веришь? — так пронзительно смотрит, что я дар речи теряю, всматриваясь в эти пленительные глаза. Верю, конечно, хоть и боюсь, что они могли начать не так, как мне бы хотелось.

И вообще все не так! Я думала самостоятельно их познакомить в нужное время, а вышло что? Что у нас еще ничего непонятно, а они уже знакомы.

— Хорошо, я верю, просто это все очень неожиданно.

— А как я ох…удивился, что ты с парнем зажимаешься. Думал подойти и сразу в табло прописать.

Очень медленно до меня начинает доходить смысл сказанного, а когда доходит, я резко вскидываю голову и злобным тоном спрашиваю:

— Ты что подумал, что у меня есть парень, и я с тобой в тайне от него…

Реакция Богдана тоже яркая, он приоткрывает рот, указательными пальцами в верх машет перед моим лицом, пытаясь привлечь внимание и что-то сказать, но я уже разозлилась. Поздно пить «Боржоми», почки отказали!

— Интересное мнение у тебя обо мне, — встаю резко, упираясь впритык в Исаева, который не дает мне и с места сдвинуться. Моментально обхватывает руками и мягко притягивает к себе. Носом ныряю в выемку возле ключицы и злобно выдыхаю

— Грозовое Облачко, не метай в меня стрелы. Я знаешь какой ревнивый? Капец-капец, ну прости, пожалуйста. Дурак. Зато я честный, смотри, — упирается лицом в шею и оставляет смазанный поцелуй, отчего мои коленки подкашиваются. Я злюсь, но все равно таю. И меня это бесит совсем как то, что он подумал обо мне как предательнице какой-то!

— Если у тебя закрались подозрения — это не вау, знаешь ли.

— У тебя тоже закрались подозрения, что я блядло.

— А что нет? Хочешь сказать, что неправду подумала? — продолжаю упорствовать, а Богдан обидчиво канючит.

— Наезжать решила, ага! Ну вообще-то нет, я очень избирателен, и даже если проводил с кем-то ночь и это было на один раз, то сразу предупреждал, а встречался я только с одной, намерения были серьезные. Не срослось, пошел по пути наименьшего сопротивления. Не надо меня в блядуны записывать теперь из-за этого. Я половозрелый парень и мне хочется секса, и есть девушки, которые относятся к этому просто.

Надо же как просто все бывает. Втянув носом воздух, метаю в Богдана злобный взгляд. Интересно, я тоже для него так поразвлечься? Ну а что?

— Прекрасно. Я очень рада за тебя! — мягко отодвигаюсь от Исаева назад, потому что вперед не могу.

— Яна, я злюсь. А когда я злюсь, то я очень сильно могу ругаться, вот мне прямо сейчас хочется перекинуть тебя через колено и отшлепать. Я залип на тебя, и это серьезно. Не надо проецировать на себя мой прошлый опыт, хотел бы просто трахнуть тебя, я бы так и сказал. Не ищи подвох, ты мне нравишься…

Серьезно и без тени улыбки заявляет мне, и как-то весь гнев сдувается. Залип и нравлюсь, и я в нем залипла и нравится Богдан мне.

— Извини, я просто…обидно было это слышать.

— И ты меня извини, я не хотел тебя обидеть, но был решительно настроен отбивать.

— От собственного брата.

— Да хоть от кого, Облачко, — он притягивает меня к себе и обнимает. Мы настолько забываемся, что не слышим, как тихо отворяется дверь. Вообще не слышим ничего, пока входящая не начинает покашливать. От этого я выпрыгиваю из объятий как заяц, шустро, практически молниеносно!

— Я уже поняла, что мне в эту палату стучаться надо, — Любовь Ивановна ухмыляется, сложив руки на груди. — Исаев, ты вкрай охерел, друг мой. Подрываешь рабочую атмосферу.

Богдан чешет затылок и начинает ослепительно улыбаться, подмигивая старшей медсестре, пока я покрываюсь багровым румянцем, расплывающимся красным пятном по лицу и шее. Горю и опускаю взгляд в пол.

Боже, ну все, какой стыд и позор. Пальцы начинают дрожать.

— А мы тут занимались процедурами, Любовь моя неземная, — он прикладывает руку к сердцу и опускает голову, делая при этом еще и маленький реверанс.